Весь вечер дома не могла найти себе места, даже позвонила в отделение. Попеременно заглядывала в мессенджер, долго не могла уснуть и засветло вскочила. Пришла на смену на полчаса раньше, надела халат и первым делом побежала в детское отделение.
— Как хорошо, что вы пришли, Ольга Михайловна! — обрадовалась медсестра, она еще не успела смениться. — Анюта проснулась, накрылась с головой одеялом и не хочет вылезать. «Где Оля? Где Оля?»
Ольга молча прошла в палату — мамашки уже подняли детей и готовились к завтраку и приему лекарств. Возле дальней кровати стояла молодая женщина и гладила небольшой кокон из одеяла.
— Анечка, вставай, малышка, надо позавтракать.
Увидев Ольгу в медицинском халате, смущенно пожала плечами, указывая на кокон.
— Прячется, как мы ни уговаривали.
Оля подошла к кровати и присела на край.
— Анютка, привет, как ты спала? Тебе приснились голодные зайчики?
Кокон зашевелился, одеяло поползло вниз, поверх него показались черные глазищи. Такие знакомые, что у Оли засаднило сердце.
«Сволочь ты, Аверин, я даже ребенка твоего из-за тебя люблю».
Малышка смотрела из-под одеяла, но вылезать не торопилась. Оля осторожно потянула за край — не дается. Делано вздохнула и сложила руки на коленях.
— А я хотела тебя пригласить к себе пожить, пока твоя мама в больнице полежит. Я сегодня после работы за тобой зайду, и если ты не будешь прятаться…
Одеяло полетело в сторону, маленькие ручки обхватили шею. Оля прижала к себе девочку и судорожно глотала подкативший комок, изо всех сил стараясь не разреветься.
День, как назло, тянулся долго. Ольга несколько раз порывалась проведать девочку, но Волошин слезно просил подождать, пока он добьется официального разрешения забирать ребенка на ночь и выходные.
— Если не выгорит ничего, то мы оба с тобой по шапке получим, Оля! А ты еще и за похищение несовершеннолетней под раздачу попадешь.
Юлию Виноградову после операции перевезли в реанимационное отделение. Оля боролась с собой как могла, но ноги сами принесли к палате, в которой лежала та, которая смогла обвести вокруг пальца Костю Аверина и украсть у него дочь.
Стояла, закусив губу и сжав добела пальцы. Смотрела на молодую девушку, которая сейчас была больше похожа на куклу из музея восковых фигур, и представляла… Очень хорошо себе все представляла, потому что сама не могла забыть.
Представляла, как разметались по подушке длинные волосы, убранные сейчас под одноразовую медицинскую шапочку. Какими распухшими от поцелуев были обескровленные губы. Как сияли глаза, скрытые длинными изогнутыми ресницами.
Пристально вглядывалась в незнакомые черты, как будто пыталась в них отыскать спасительное сходство. Но ничего и близко похожего на Аверина не было. Был высокий открытый лоб, выступающие скулы, прямой нос. Средний рост, стройная фигурка, изящные кисти рук, длинные пальцы. Несмотря на нездоровую бледность, Юлия была красива, что вообще не удивляло Олю.
А чего удивляться-то? Вот если бы она весила килограмм сто двадцать, была лысой, с большим мясистым носом или, на крайний случай, с прыщами, тогда бы Оля, конечно, удивилась несказанно, а так…
Дядя Сережа сказал, что Юлии двадцать четыре, Анютке три. Значит, ей было двадцать, когда они с Костей… Нет, так не пойдет. Зачем изводить себя понапрасну и представлять Аверина с этой девчонкой? Не с этой, так с другой, пускай не такой юной, а может и вовсе в годах. Кто знает, какие у него вкусы! Все равно эти другие были, есть и будут, потому что ее, Ольги, там точно не будет.
Настроение безнадежно испортилось. Оля шла на обход, и сама себя шпыняла за то, что снова устроила в своей душе зубодробильную тягомотину под названием «Любовь к Аверину». Ведь уже пробовала прогонять мысли о нем, и у нее даже начало получаться. Так что опять случилось?
Надо думать о чем-то другом, к примеру, об Анютке. Оля даже мысли не допускала, что у Волошина не выйдет выбить разрешение забрать малышку из больницы на выходные. Сегодня у девочки должны были взять все анализы, ее осмотрели невролог и психиатр. А на выходных в больнице остается только дежурный доктор, смысл оставлять там ребенка?
Ольга прочла заключение — у Анечки шок. Это и так ясно, шутка ли, на глазах малышки мать сбивает машина. Наверное, она поэтому и не разговаривает.
Данкина малышня в три года болтала без умолку. Пускай не все можно было разобрать, Никитка глотал слова, а Настя меняла местами буквы. Приходилось даже одно время водить обоих к логопеду.
Анечка слова говорит четко, буквы проговаривает все. Можно попробовать ее разговорить, для этого у Оли есть целая полка детских книг. Сказки, детские стишки и всякая фигня с картинками из серии «Как говорит козлик?»