Пошли они на Сибирь вместе со своим атаманом Ермаком и завоевали её.
"Сильные русские воины, -- говорили татары, -- своими луками бросают они в нас огонь!"
А это были не луки в руках у казаков, а ружья, которых сибирские татары ещё никогда не видели.
Завоевав Сибирь, послал Ермак в Москву своего товарища, атамана Кольцо, просить у Иоанна Грозного прощенья за прежние дурные дела казаков. А в подарок посылал Ермак Иоанну новое завоеванное царство!
Иоанн простил казаков и принял их подарок. Храброму Ермаку послал царь шубу "со своего плеча" и серебряный ковш, и ещё другие подарки.
Только скоро погиб храбрый Ермак Тимофеевич, сражаясь с ханскими воинами. Стояли раз казаки на реке Иртыше; ночь была дурная и дождливая. Устали казаки. Днём они всё поджидали врагов, почему и прилегли, и заснули крепким сном. Тут то и подкрались к ним хитрые татары и многих убили сонных.
Сам Ермак проснулся, вскочил и бросился в Иртыш, чтобы переплыть на другой берег, где ждали его остальные казаки. Но вся его одежда была обвешана тяжелым оружием, а река была бурная, волны так и заливали плывшего атамана. Не хватило сил у Ермака доплыть до другого берега, пошёл он ко дну и утонул.
Сильно горевали по нему русские люди, а особенно печалились казаки, потеряв так рано своего доброго и храброго атамана.
Смутное время
Добр и благочестив был молодой царь Фёдор. Он любил свой народ и никому не делал зла. Только, к несчастью, он часто хворал и не мог сам управлять Русью, почему и назначил правителем России брата своей жены, Бориса Годунова.
У царя Фёдора был ещё маленький братец, Дмитрий. Невзлюбил Борис Годунов маленького царевича и мать его, царицу Марию, и не хотел, чтобы они жили в Москве, при царском дворе. Отослал Борис мать с сыном в маленький городок, Углич. Там они и жили.
Случилось однажды в Угличе страшное дело. Няня маленького царевича повела его как-то поутру погулять в сад, а сама на минутку вернулась домой. В это время к царевичу подошли два чужих человека: один взял его за ручку и спросил у него: "Государь, у тебя новое ожерелье?"
"Нет, старое", -- ответил ребёнок и вытянул шейку, чтобы показать своё ожерелье. Тогда другой злой человек, который стоял тут же, выхватил из-за пояса нож и вонзил его в горло бедного царевича. Только раз успел вскрикнуть от боли бедный крошка, кровь ручьём хлынула из страшной раны, и он упал и умер.
На крик его прибежала сама царица и старая няня; ужаснулась несчастная царица, увидев окровавленное тело своего милого сына: целовала и ласкала его и рыдала горько. Со всех сторон спешил к дворцу народ. Узнав, что случилось, -- разгневались жители города Углича, очень любившие своего маленького царевича. Бросились они на злых убийц и задушили их. Так наказаны были преступники за своё злое дело.
Горько плакал царь Фёдор, услышав о страшной смерти маленького братца. А народ стал говорить, что Борис Годунов всему виною и сам подослал убийц к царевичу. Борис завидовал маленькому царевичу, потому что Дмитрий должен был впоследствии царствовать, а Борису самому хотелось быть царём. Никто не знал наверное, Борис ли убил царевича, но все гневались на Бориса и не любили его.
И когда Борис после смерти царя Фёдора стал царём Руси, бояре не слушались его. Народ говорил: "Тяжело стало жить! Неурожай и голод по всей земле. Умирают наши родные и близкие. Это Бог наказывает нас за грехи царя Бориса!"
А потом пошли в народ удивительные слухи и странные разговоры: "Царевич Дмитрий жив, -- рассказывали друг другу потихоньку русские люди, -- убийцы, посланные Борисом, погубили нечаянно другого, чужого ребёнка, который играл на дворе. А сына своего царица Мария спрятала от них. Добрые люди увезли бедное дитя в чужую страну, Польшу, где Борис не мог достать его. А теперь царевич вырос и идёт к Москве; хочет он вернуть своё царство!"
Народ верил этим лживым слухам, так как не все ведь видели убитого царевича. Нашёлся в Польше такой человек, который назвал себя Дмитрием-царевичем: впоследствии народ дал ему прозвание Самозванца. Но теперь все думали, что он-то и есть настоящий царевич, и город за городом переходил под его власть, и войска Бориса не хотели сражаться с ним.
Вскоре царь Борис умер, и народ стал говорить: "Сам Бог наказал Бориса за его дурные дела!"
Теперь уже вся русская земля с радостью встречала Дмитрия Самозванца. Когда он вступил в Москву, народ, встречая его, кланялся ему в землю и восклицал: "Здравствуй, наше солнышко! Дай тебе Бог счастья и долгой жизни!"
Но недолга была радость Руси! Скоро увидели все, что обманул их Самозванец, что не был он царевичем. Нашлись бояре, которые раньше видели Дмитрия.
"Совсем непохож наш новый царь на хорошенького маленького царевича, которого мы знали, -- говорили эти бояре, -- некрасив он с виду: ростом мал, худой, смуглый... И точь-в-точь напоминает Гришку Отрепьева, беглого монаха, когда-то служившего у митрополита!"
Стали замечать бояре, что новый царь и Богу-то молится не по-нашему, а по-польски.
"Неблагочестив наш царь, -- говорили придворные, -- пост теперь; все люди стали каяться в грехах да Богу молятся, а у него во дворце пиры да балы: музыка гремит с утра до вечера, нарядные гости поют и танцуют. И женился Царь на польке Марине; теперь пришедшие с нею поляки обижают русский народ и смеются над ним".
Тогда многие бояре, которых поляки обидели, собрались однажды рано утром и пошли в царский дворец.
Самозванец ещё спал после вечернего пира. Слуга вбежал к нему и сказал, задыхаясь от страха: "Беда, Государь, пришли бояре убить тебя!" Самозванец схватил меч и бросился навстречу ворвавшимся во дворец боярам и воинам. Но их было много. Увидел Дмитрий, что не совладать ему с ними, и хотел скрыться. Они погнались за ним по комнатам дворца. Тогда он выбросился в окошко и сломал себе ногу: подоспевшие враги убили его. Тело его вытащили на московскую площадь, и тут уже весь народ увидел, что убитый царь не был царевичем Дмитрием. Разгневанный народ бранил обманщика и смеялся над ним, и выбрал себе другого царя, знатного боярина Василия Шуйского.
Стар был царь Василий Шуйский, уставал он управлять государством и не умел защищать народ свой от врагов. А враги надвигались на Русь со всех сторон. Пришли поляки к самой Москве. Около Москвы стоял крепкий монастырь, по имени Троице-Сергиевская лавра. Обступили поляки монастырь со всех сторон, хотели взять его. Но храбро защищались монахи: не спали они ни днём, ни ночью и всё караулили стены лавры, сбрасывая вниз поляков, когда они с оружием в руках взбирались на стены. Не знали поляки, как им и быть; хотели было подкупить старцев-монахов: посылали им богатые подарки, чтобы впустили они их в монастырь, но доблестные защитники лавры отвечали: "Богатства всего мира не возьмем мы, чтобы изменить отечеству!" Так и ушли поляки из-под Лавры ничего не добившись. Обрадовался народ: не знал, как и благодарить своих спасителей. Но поляки всё ещё не оставляли Руси. Напротив, приходило их всё больше и больше, и царь, Шуйский, ничего не мог поделать с ними.
Тогда возмутились бояре против Василия и приказали ему уйти в монахи и не занимать больше престола, так как он, вместо добра, только одно зло сделал Руси.