Чем закончилась их встреча, Пашка не ведал, так как проворонил из поля зрения и преследовательницу и жертву.
Теперь он, словно гончий пёс, рыскал по деревеньке, ища следы кровососки.
— Пашка, а как она выглядела?
— Вампирша как вампирша, хотя… Подожди… Я всегда воображал вампирш худыми, а эта была в меру упитанной с обвисшим животом. Она и бежала с сопением. Ладненько, Стасян, счастливо тебе оставаться, может, мы её ещё выследим.
Пацаны направились прочь от часовенки.
Я вообразил, что снова останусь один и решился на очень рискованную авантюру:
— Пашка, скорее, быть не может, что у тебя не получится разыскать дорогу во тьме… Наверняка, лишь вампирша могла бы отвести меня в дубовую рощицу друидов.
— В этих местах я любого отведу куда хочется хоть днём, хоть ночью. Ты мне вот сначала объясни, для чего тебе это нужно.
— Наверное, колдун туда отвёл Панкратова. Пашка, помоги, Тиме грозит опасность.
— Колдун, значит… — Пашка старался придать лицу суровости. — Расплодилось нежити по всему миру! Пошли!
Пацаны, и я за ними направились к тёмной лесной стене, которая виделась за ограждением. Пройдя небольшой луг, мы ступили в непролазные кусты молодых берёз.
Ветки так низко нависали, что норовили оставить нас без глаз, а корни подставляли подножки.
Приспичило тут же возвратиться обратно, но Пашка уже не останавливался. Он ориентировался лишь по ведомым приметам, уверенно идя вперёд.
Мы с Митькой уныло шли за ним.
Мне это казалось чуть ли не чудом, но Пашка очень скоро довёл нас до первого ручья, который преграждал тропу к рощице.
Деревья разошлись, чуток посветлело, и я увидел тёмную полосу неспокойной воды, которая отражала светящиеся звёзды.
Пашка закатал штаны по колено и ступил в воду.
— А…
Раздался приглушённый вопль, заставивший нас развернуться к чёрным кустам.
— Где Митька? — шепнул Пашка.
— Беспонятия. Он следовал позади меня до самой воды.
Пашка возвратился на бережок и застыл, прислушиваясь. Лес заполнялся звуками, но в них не было никакой тревоги и чего-то необычного.
— Стой тут, я пойду, разведаю.
— Не бросай меня одного!
Пашка проигнорировал мои слова и смело раздвинул заросли и растворился во тьме. Я опустился на единственный поблизости пенёк, обхватил себя руками и начал ждать. Мысли настойчивей вернулись к ужасным историям Пашки. Поблизости, за ручьём, начинались кусты малины, в которых запутался Тима Панкратов. Да, это было нелепое недоразумение, но всё-таки…
Частенько ли происходит подобное в другом месте? А ветки настолько цепко держали его за одежду… И если вампирши, колдуны действительно существуют, где же гарантия, что в природе нет деревьев, высасывающих кровь?
Вероятно, сейчас подо мной находится одно такое дерево… Я спешно вскочил и подошёл к самой кромке воды. Кто знает, насколько опасен даже пень, когда-то он был целым деревом… Я подумал и шагнул в ледяную глубину ручья.
Мне оставалось лишь надеяться, что в нём нет русалок, водяных либо каких-то огромных пиявок.
Что же Пашки до сих пор нет? За моей спиной раздались тихие шаги и ветка хрустнула.
— Пашка? — я резко обернулся.
Ледяные руки обхватили моё горло, зажали рот, а затем всё исчезло…
Часть вторая. Лесные секреты
Первым, что я увидел, очнувшись, был низкий потолок из брёвен надо мной. Затем в нос ударили непривычные ароматы: старое дерево, сырость и земля. Память тот час же возвратилась в мою голову. Я вспомнил, как шёл с Пашкой и Митькой по ночному лесу, а затем, оставшись один после их пропажи, вздрагивал от каждого шебуршания и промелькнувшего силуэта. Когда до меня дошло, что я нахожусь не там, где необходимо, я неуклюже вскочил со скамьи и огляделся. У стены напротив, закутавшийся в одеяло, мирно спал Панкратов.
Разбуженный шумихой, он открыл свои прозрачные синие глаза:
— Где я?
— Отличный вопрос.
Мы находились в небольшой запертой комнате из бревенчатых стен, обставленной грубой мебелью. На потолке висела тусклая электрическая лампа. Над закрытой дверью виднелся зарешеченный железными прутьями проём. Я забрался на скамью и выглянул в него — тюрьма вела в полумрачный коридор без окошек.
— Стасик, ответь, что теперь будет? — Панкратов трусливо озирался вокруг. — Как ты думаешь, нас прикончат либо потребуют выкуп?