«Я тебя не подведу, дорогой мой папа».
— Я и сказал леди Марбери, что ты в состоянии защитить себя сама, — отозвался Гриффин. — А сам подумал: почему бы не пойти с тобой и не помочь, если сумею.
Джиллиан была благодарна брату и за то, что он никогда не разговаривал с ней как с глупенькой барышней. Или того хуже: не обращался с ней как с помешанной из-за того, что она хотела отомстить за жестокое убийство отчима. Ее вполне устраивало, что она не похожа на других девушек, но не всегда легко быть изгоем и жить в тени, потому что твое имя — и само твое существование — замараны скандалом. И потому мысль о том, что брат с женой приехали на Сицилию, чтобы найти ее, согревала Джиллиан до кончиков пальцев.
Они рассматривали мужчин, расположившихся на лугу. Солнце золотило берег речки, но листва деревьев частично закрывала мишень. Лучшее место для стрельбы, конечно, внизу справа, на едва заметной тропинке, что тянулась вдоль скал.
Джиллиан всего несколько часов назад узнала от жителя соседней деревни, что Фальконе выступил в путь. Пришлось здорово поторопиться, но, к счастью, час был достаточно ранний и никто на бабушкиной вилле не увидел, как она помчалась к конюшне, — никто, кроме Гриффина. Самым большим потрясением для Джиллиан оказалось то, что он, даже не попытавшись остановить ее, лишь возвел глаза к небу и оседлал еще одну лошадь.
— Знаешь, ты ведь совсем не обязана это делать, — пробормотал Гриффин. — Я могу… вместо тебя.
Она смотрела на него, щурясь от яркого света. Судя по выражению лица, он говорил серьезно — непривычное чувство благодарности снова окутало сердце теплом.
— Никто не предлагал мне ничего подобного раньше, — мягко отозвалась Джиллиан.
Гриффин сверкнул улыбкой.
— В основном у людей нет привычки предлагать юным леди застрелить кого-нибудь.
— Разумеется, кроме как у тебя.
— Знаешь, ты не первая.
На долю секунды Джиллиан почувствовала искушение позволить ему убить Фальконе за нее. В конце концов, она не из тех, кто получает удовольствие, убивая. Когда она впервые убила бандита, то едва успела убежать, до того как упала на колени и извергла наружу содержимое желудка. То же самое произошло и во второй, и в третий раз.
Вероятно, так случится и после Фальконе. Но ведь именно он приставил пистолет к голове отчима и нажал на спусковой крючок. Жажда правосудия — или отмщения, как скажут многие, — действительно иссушает душу. Она уже не раз была почти готова отступиться. Но Фальконе и его люди слишком долго действовали безнаказанно, совершая убийства и устраивая беспредел. Поэтому Джиллиан ни за что не откажется от своей клятвы, данной отчиму в тот день, когда они оставили его покоиться в холодном мраморе.
— Я тронута, Гриффин, но должна сделать это сама.
Он досадливо выдохнул:
— Ты же понимаешь, что смерть ублюдка не принесет тебе покоя…
— Я не ищу покоя. Я ищу возмездия.
— Точнее, отмщения. Этим должны заняться власти Палермо.
В ответ она лишь презрительно фыркнула. Ее бабушка, графиня Марбери, потратила годы, добиваясь правосудия у властей. Их это не интересовало. Не интересовало это и наследника отчима, нынешнего графа Патерини. До тех пор пока Фальконе набивает их сундуки взятками, власти и местная знать с радостью будут и дальше позволять бандитам сеять страх по всей Сицилии.
Гриффин внимательно смотрел на сестру.
— Ты не должна марать руки кровью, моя дорогая девочка.
— Они уже испачканы, Гриффин.
Он озадаченно взглянул на нее, потом до него дошло.
— Боже милосердный! И сколько человек ты успела убить? — Голос его звучал потрясенно.
— Нескольких, — уклончиво ответила Джиллиан.
— О, и это все, что ты можешь сказать?
— Они это заслужили.
Бандитское отребье убило отчима, двух его телохранителей и юного грума, сопровождавшего их в том роковом путешествии по ущелью Тиберио. Очень удачно, что Джиллиан нанесет удар правосудия почти в том же месте, где те невинные души сделали свой последний вдох.
Брат едва слышно выругался.
— Джиллиан, твоя жизнь не должна быть такой.
— Неужели я кажусь тебе добропорядочной молодой леди?
Он насмешливым взглядом окинул ее наряд — куртку из овчины, бриджи из оленьей кожи, сапоги для верховой езды.
— Ты вполне можешь ею стать. Ты привлекательная девушка, когда не маскируешься под кровожадного головореза.
— А я-то думала, ты единственный, кто меня понимает, — раздраженно огрызнулась Джиллиан.