— Вот это конь! — зачарованно говорил какой-то князь…
— В сторону! — рявкнула я.
Услышав меня, Дар хрипло ржанул и встал на дыбы. Любопытных отнесло в стороны словно взрывом…
— Девочка, он бешенный! — мчась ко мне по проулку и вытаскивая оружие, провопил один из воинов…
— Спрячь оружие, болван, это боевой конь!!! — изо всех сил рявкнула я, взвившись на Дара и ударом ножа обрубив постромки, пытаясь его успокоить. Ибо
Дар явно занесся в своей ненависти к людям… Мне еле удалось направить его в другую сторону, поставив на дыбы, а потом бросить в прыжке через большой забор базара… Он перемахнул через него, но злобно фыркнул, явно недовольный, что ему не дали расправиться с насмешниками…
С ходу я перемахнула через чью-то подводу, забор, опять забор… Только сзади я увидела ошеломленное лицо одного из тэйвонту, который выбежал посмотреть, что происходит… Крик, женский визг, паника, разбегающиеся в разные стороны люди… Увидев меня, более молодой показал мне большой палец — класс конь!
Я пожала плечами. Если тэйвонту это нравится… То я, конечно, не против. Лишь бы не гнались…
Только через несколько километров мне удалось, наконец, скрутить Дара… Он был, кстати, очень недоволен… Далеко позади еще продолжался шум, и он порывался туда обернуться…
По крайней мере, мимо местного храма я проехала медленно, осторожно пробираясь через толпу прихожан и пытаясь никого не задавить…
— Ах, — я облегченно выдохнула, поняв, что город и люди остались позади. Я скинула паршивую шляпу, освободив лицо, подставив его солнышку. Приехать в город на Даре это был глупый эксперимент. Хорошо, что хоть обошлось, — расслабленно подумала я. Дар послушно трусил по улочке, изображая из себя коня. Послушного, ездового, — в общем, средство передвижения. Я даже поверила, что больше с ним проблем не будет.
И тут идущий навстречу священник с той стороны города, до которой аж никак не могли донестись слухи про панику, вдруг остановил на мне взгляд и придушенно ахнул…
Никто не успел ничего понять, как этот странный, больше похожий на воина своими вкрадчивыми кошачьими движениями, за которыми чувствовалась звериная тренированная мощь, священник, со сдавленным криком кинулся на меня, выхватывая оружие, спрятанное в рясе…
Нож сорвался у меня из рукава ему навстречу словно самостоятельное существо.
Быстрей, чем я сумела опомниться.
И все!
Только безошибочный удар копытом Дара показал, что там раньше стоял человек…
— Если б не ряса, я б подумала, что это тэйвонту, — подумала я, оглядываясь на размозженный труп. Чем-то нехорошим повеяло от него. Дар убил его копытом. И, наконец, довольный, помчался дальше, разгоняя людей к черту и уже не обращая на меня внимания. Мол, он был прав, а я маленькая и несмышленая… По его мнению, он явно терпел и сдерживался больше, чем следует… И это терпение следует вознаградить… Вот он и оторвался по полной программе… Причем законно…
Священник-воин, видимо, думал, что конь обычный, или вообще не обратил на него внимания, ибо бросился прямо под поднятое копыто Дару, чем тот хладнокровно воспользовался, так что голова того лопнула. Впрочем, Дар мог его и не бить, ибо как только тот вскрикнул, я, не думая, тут же всадила ему в горло нож. А может и до того. Как тем троим.
Мне пришлось сматывать отсюда удочки на всей скорости, ибо все это видели сотни людей; хоть я и раньше нельзя сказать, чтоб я не спешила…
Вообще, на людях, Дар вел себя отвратительно. Норовил убивать людей, а когда за мной погналась стража, развернулся и не успокоился, пока не загнал их на крыши и деревья. Мне пришлось здорово попотеть, чтоб они не кинули копьями или не выстрелили из арбалета, пресекая их поползновения.
— Ну, знаете, это никуда не годится! — возмущенно подумала я. Рисковать мной ради ничтожного удовольствия раздавить какого-то червяка! Четыре ножа, отобранных у черных потеряла! Да и тэйвонту не сели мне на хвост только чудом…
Мы вырвались из города во весь опор, опасаясь погони. Пойди теперь докажи, что священник у меня вызывал чувство гадливости. Да и первый напал! Честное слово!
Я, клянусь, уловила его агрессивное намерение, прежде чем бросила нож…
Забрав того воина, которого надо было сдать аэнцу, но сейчас сняв его с "креста" и перекинув через седло тело, я несколько дней выжимала из кобыл все, что можно, пересаживаясь с одной на другую. Жаль, конечно, воина, но погибни я, никто не стал бы искать никакого аэнца, — подумала я… Да и вообще — его никто бы не нашел его там… Хотя совесть мою что-то тревожило… Я решила бросить его первому же крестьянину, дав ему денег, чтоб он довез его до города на подводе в покое и мире, и сдал дурня аэнцу… Тем более что денег у меня отчего-то прибавилось…