Несмотря на все «переживания» моей хаус-леди о моей школьной успеваемости, и моя успеваемость, и городская олимпиада по английскому, на которой мы, к слову, заняли с Даной призовые места, оказались в полном порядке — чего не скажешь о моей личной жизни. Теперь она была в абсолютном раздрае, благодаря сестрице моей управляющей. И Полина, так переживавшая за мои академические успехи, здесь совсем не переживала, а наоборот, даже радовалась.
— Что, Ромк, — нахально покачивая задницей, проходила она мимо дивана, — придется на этих каникулах посидеть без секса, да?
— Не переживай, — парировал я, вдоволь обмацывая ее глазами, — без секса я не останусь. Я тебя трахну, Полин.
— Да не будет такого никогда! — чуть вспыхнула она.
— А вот увидишь, — пообещал я, заныривая взглядом в ее декольте, довольно глубокое для такого жаркого «никогда».
— Да я тебе из принципа не дам! — фыркнула красотка.
— А я тебя из принципа возьму!
— И как у тебя это получится? — скрестила она руки под грудью, делая ее визуально еще больше и еще слаще.
— У Деда Мороза попрошу! — хмыкнул я, по-хозяйски потерев ее бедро, удивительно неосмотрительно оказавшееся рядом для такой принципиальной недавалки.
— Даже не надейся, — смахнула она мою руку. — Я же сказала, что никогда тебе не дам! — и, возмущенно покачивая кормой, уплыла на кухню.
Да я и не надеялся — я знал, что дашь. По глазам твоим блестящим, по румянцу, по поднимающимся сиськам, по трущимся друг о друга ножкам видел, что уже еле сдерживаешься. Тестируя границы допустимого харассмента, в эти предпраздничные дни я раз за разом проверял, что еще могу сказать ей или сделать с ней. В каком-то смысле троллить мою хаус-леди пошлыми намеками стало моим новым мрачным развлечением. Отчасти от скуки, отчасти от обломанных планов, отчасти от вынужденного одиночества — а может, просто оттого, что ее огромные буфера все время болтались рядом — спелые, соблазнительные, словно просящиеся ко мне в руки.
— Ну что, Полин, — спрашивал я, зажимая ее в кухонном уголке, — в чьей комнате будем Новый год праздновать: в твоей или моей?
— Чего ты там себе намечтал? — ворчала она, задницей отталкивая меня.
— Ты права, — охотно отзывался я, еще ближе пристраиваясь к ее аппетитной пятой точке, которая приятно пружинила по моему паху, — это очень эгоистично с моей стороны. В этот Новый год мы будем исполнять не мои мечты, а твои…
— Ромк, достал! — отпихнула меня красотка и попыталась от меня сбежать.
— Нет, еще не достал, — парировал я, хвостиком следуя за ней. — Если бы я его достал, ты бы не удержалась…
На этом моменте моя хаус-леди сурово поджала губы — вот только ее глаза томно сверкнули куда-то в сторону моего напрягшегося паха. Мне нравилось, как ее буквально рвало на части. Одна ее половина словно кричала: «о нет! ни в коем случае! не смей даже думать о таком, огульник!», а другая аж вопила: «о да, сделай это! сделай это немедленно, мой плохой, мой сладкий мальчик! хочу тебя!» Я получал прям садистское удовольствие от того, как эти две половины орали друг на друга в ее не самой светлой голове. Если в БДСМ есть пытки психологией, то это были именно они.
— Я тебе не дамся, — все более вяло отбивалась от меня Полина, все более смиряясь с тем, что случится на Новый год, чем меньше до него оставалось.
— Я тебя трахну, — с ухмылкой обещал ей я. — Так что спи с открытыми глазами, если не хочешь. Хотя мы же оба знаем, чего ты хочешь…
— Говоришь, как маньяк, Ромк!
— А ты уже намокла, да?..
В этот миг в ее голове началась очередная жесткая битва, которую я с умилением наблюдал. Да, Полин, я тебя трахну. Можешь говорить что угодно, но я тебя трахну. Раз уж ты здесь осталась, я тебя точно трахну. «Трахну» — это твои планы на Новый год! Это я ей и доносил — раз за разом, прямо в мозг.
— Так что расслабься и получи удовольствие, — с маньяческой улыбкой резюмировал я.
Возможно, я даже немного перестарался, ибо в конце концов она не выдержала такого психологического прессинга и, вместо того чтобы поступить по-умному — дать мне, — сделала ход, которого я от нее вообще не ожидал.
— Все, я вас прощаю! — донеслись до меня отголоски ее телефонного разговора, намеренно громкого, видимо, чтобы и я его не пропустил. — Да, и тебя прощаю, Том! И Окси прощаю, и я еду с вами на Новый год… Но с одним условием, — строго выдала моя управляющая. — Никаких левых мужиков!.. Да, Том, вообще никаких!..
Судя по звукам, в трубке начался ожесточенный спор.
— Да потому что задолбали меня эти мужики! — с чувством выдохнула Полина. — Видеть уже не могу их похотливые рожи! — косой взгляд выразительно скользнул по мне. — Да… Нет… Нет, Том!.. А то возьму и сожгу на хрен весь ваш потрахушник!.. Ну вот сразу б так, — на ее губах появилась торжествующая улыбка. — Все, до встречи! Пошла вещи собирать!.. Да, чем скорее, тем лучше, — добавила она, с удовлетворением посматривая на меня.