Она посмотрела на меня так, словно была готова прямо сейчас нацепить мне на шею ожерелье из цветов и увезти к себе в Индию, чтобы станцевать со мной один из болливудских танцев. Однако этим масштабным планам помешал кто-то из ее группы, подойдя к ней и что-то шепнув. Нехотя попрощавшись со мной, смуглая красавица в развевающимся сари удалилась, ну а я задумчиво проводил взглядом эту диковинную красоту.
— Соблазняешь влиятельных дам, — вдруг насмешливо произнесла рядом Катерина.
— Показываю, что такое южное гостеприимство, — в тон ей парировал я. — Разве не надо было?
— Почему же… Надо, конечно, — усмехнулась она. — Еще одна твоя специализация?
— Ну что поделать, я разносторонний специалист…
— Мы заметили, — внезапно изрек за спиной мужской голос, — и оценили. Молодец, Роман…
Обалдевая от того, какие люди меня помнят и знают, я повернулся к нашему мэру. Его племянница, воспользовавшись поводом, тут же похвалила мои деловые качества, не забыв при этом отметить, как ценна оказалась для нее моя помощь. После чего ее дядя с одобряющей улыбкой предложил мне что-то вроде стажировки в отделе по внешним связям, причем оплачиваемой. Неужели мама и правда права? Неужели лояльность и правда окупается?..
— Подумай над этим, Роман, — подытожил он и сосредоточился на родственнице: — Пойдем, Катерин, хочу тебя еще кое-кому представить…
С этими словами они удалились в толпу высокопоставленных гостей. Императрица сегодня как никогда оправдывала свое прозвище. Большую часть вечера она провела рядом с дядей, заводя полезные знакомства — федерального уровня. Этакое введение будущей хозяйки города в ее будущие права, хотя и сейчас мы уже пребывали в ее владениях. И я вполне мог понять, почему все вот это она не променяла на Англию, где английской королевой (при всем уважении) точно бы не стала.
В кармане дернулся смартфон, немедленно требуя моего внимания. Сегодня я просто нарасхват.
Влада: «Кончай клеить новых баб! К тебе и так уже не протолкнуться!»
Вдогонку упала фотка меня и индусской красотки — прекрасная иллюстрация дружбы народов.
Влада: «Или выходишь на международную арену?..»
А что, может, и выхожу — все-таки я человек федерального уровня. Удивляло другое: как наша звезда успевала одновременно писать мне, делать снимки да еще и выступать на сцене — потому что прямо сейчас начинался новый трек. Кстати, решение позвать сюда Владу стало следствием одного из моих инициативных предложений. После чего воспользовавшаяся синекурой колючка все оставшееся до форума время радостно вещала, как это будет круто для ее портфолио.
— Как офигенно, что ты тут с нами! — подскочила ко мне носившаяся по залу Инна, чья активность сегодня просто зашкаливала. — Зацеловала бы! Но тут нельзя… Держи лучше вот это. Мы заслужили! — и протянула мне тарелочку с каким-то изысканным десертом, из тех, которые обычно видят в инсталенте богачей. Да, сегодня даже те, кто далеки от элитной жизни, немного окунулись в нее.
Зачмокав меня глазами, капитанша поскакала дальше помогать всем, кому нужна ее помощь — правда, усердно избегая иностранцев, ибо ее английский совсем не такой, как мой. Я же продолжил гулять среди гостей, улыбаясь и отвечая каждому, кто обращался ко мне — и по-русски, и по-английски — стараясь, чтобы всем сегодня хватило нашего южного гостеприимства. Время от времени я ловил взгляды нашего величества, одобрительно кивавшей мне. А потом вместе с закатом на море, вызвавшем у гостей города восхищение, она исчезла. Пропала из виду, растворилась в толпе.
Заинтригованный, куда она могла деться с мероприятия, к которому готовилась так долго и усердно, я прошелся по залу, высматривая ее среди гостей, а затем вдруг заметил одинокую хрупкую фигурку на балконе. Одна, без всех Катерина стояла у изящных витых перил и смотрела на закатывающееся солнце, на вечернюю марину, на гуляющих где-то там внизу людей — реально ее подданных, будущих и настоящих. Но почему-то не радовалась, а скорее казалась какой-то задумчивой, рассеянной, возможно, даже чем-то расстроенной. Несколько ребят-волонтеров, заметившие ее одновременно со мной, осторожно проскочили мимо, не решаясь нарушить это царственное уединение.
А ведь не знай я ее с детства, будь я как все, я бы, возможно, тоже относился к ней с уважением и трепетом, слушаясь и повинуясь — нельзя жить в Карпове и не завидовать всему, что есть у нее, не восхищаться всем этим и не хотеть быть на ее месте. Возможно, во всем Карпове только два человека и относились к ней без пиетета и видели простой девчонкой с дурным характером, а не наследной принцессой огромных богатств. Но из этих двух в городе сейчас был только я. С этими мыслями я и зашел к ней на балкон.