Поистине человек — сын земли!
Возвращались с полей. Навстречу подвода с женщинами. Увидев нас, они, озорно поблескивая глазами, запели частушки, что называется, «на злобу дня». Успел запомнить только три:
Вы военны, вы военны,
Что вы воду мутите,
У вас дома дети, жены,
А вы с бабам крутите.
Ты военный, ты военный
Ты военный молодой.
Ты на западе женатый,
На востоке холостой.
Не за то тебя люблю,
Что ты звезды носишь,
А за то тебя люблю,
Что паек приносишь.
21 июня
Завтра три года войны. Помню, когда она началась, я подумал, что она продлится не менее трех лет. Вокруг были куда более оптимистические предположения!
Начинается год четвертый:
…иногда думается: живу, а мог бы уже не существовать, как многие… И это есть счастье, о котором не следует забывать. С напряжением жду новых событий.
Вспоминаю 1941 год, 22 июня.
Колпашево. Опытная сельскохозяйственная станция. Хожу по берегу, жду заведующего школой, агрономов, которые ушли на заготовку леса для клуба.
Вдруг подходит незнакомый мужчина, подходит откуда-то из кустов, неслышно.
— Как думаешь, товаришшок, недели за две разобьем? — Голос бодрый, улыбка так и сияет на молодом бородатом лице.
— Кого разобьем?
— Гитлера. Напал. А ты что, не слышал?
Срочно вернулся в Колпашево. Там попал на митинг. Ночью с трудом втиснулся на пароход, плывущий в Томск.
Так началась для меня новая жизнь Родины.
22 июня По всему Забайкалью стоит невыносимый зной. Небо прозрачно до рези в глазах. Листья повисли и не шевелятся. Сегодня уезжаю на учения.
23 июня
Ночью приехали в военный городок. В сумраке фонарь на паровозе казался гигантским желтым глазом чудовища. Дома военного поселка, пустующие и темные (семьи вывезены в тыл в первые дни войны), напоминают покинутый замок. В сумраке большое становится значительно внушительнее, чем при свете.
Долго сидели на лавочке у штаба. Было очень тихо. Из степи не доносилось ни одного звука. Степь беднее лесистых мест, в которых и ночью не перестают перекликаться бессонные птахи.
Рано утром слушал радио. Окружен Шербур. Наши двигаются по Финляндии. Идут дни, идут события.
В комнате № 19 получили инструктаж. Учение большое и по задачам сложное: преодоление системы обороны противника и выход на тактический простор. В центре «игры» дивизия и приданные ей подразделения и средства усиления.
Разъехались в различные районы. Я наблюдал «штурм» укрепленной полосы пехотой, под прикрытием танков. Все выглядело почти «по правде». Был даже организован огонь, естественно, шумовой, для психологического эффекта. Учение не затихло и ночью.
Думалось: ну что ж, посмотрим, как будет на самом деле, когда пробьет наш час здесь, на Востоке.
24 июня
Погода круто переломилась. Пасмурно, небо в тучах, свистит ветер. Не верится, что всего лишь сутки назад земля и люди изнывали от зноя.
Поступил приказ в подразделения: беречь солдат от простуды, не допускать на привалах сна на голой земле. Вот она, матушка-Сибирь, какие коленца выкидывает!
В штаб вернулся утром. Тяжко было переносить этот день: без сна, без горячей пищи, в состоянии крайней усталости.
Одно утешение: все проходит, пройдет и этот трудный день.
27 июня
Все еще на полях учения. Ночью и утром наблюдал захват сопки с участием пехоты и танков. Сопка была изрезана траншеями, надолбами и прочими видами современных укреплений. Потребовалось большое умение, чтобы достигнуть вершины. «Захват» длился всю ночь и утро.
«Забайкальская академия»! Сколько тут за годы войны обучилось людей умению владеть оружием.
После учения днем подразделения прошли под оркестр торжественным маршем. Хотя кругом была безлюдная степь и голые сопки, марш выглядел духоподъемным и волнующим.
Развертывается неохватная битва за Белоруссию. Силы трех фронтов участвуют в этом историческом сражении. Гордость овладевает душой за нашу Красную Армию.
20 июля
Сегодня исполнилось три года моей службы в армии.
В 1941 году в этот день мы уезжали из Иркутска. Было воскресенье.
Накануне мне принесли из горвоенкомата повестку. Принесли ее в отделение Союза писателей. А я был дома. Придя в Союз, узнал, что ко мне пошли на квартиру. Я бросился домой, но по пути заскочил в издательство к И.И. Молчанову-Сибирскому. Его не застал: он уже ушел в военкомат.