Мирчо откинул голову назад и чуть вбок, посмотрел на серую в капельках морду над собой, мягко боднул его носом в светлую «звёздочку» под подбородком. Сим наклонился и, приоткрыв пасть, вытянул длинный, плоский язык и чуть не содрал Мирону скальп, проведя своим рашпилем от уха и вверх по волосам.
– Бля-а! – и аж сам испугался своего вскрика, такого неуместного громкого в этой маленькой душевой.
– Бляу? – переспросили его.
Мирон уставился на мокрую глазастую морду и возликовал.
– Бляу? – ему стало так забавно и легко. – Бляу, Сим?
Сфинкс собрал в гармошку свой плоский нос и вздёрнул губу, вроде как ворча, но было понятно, что ему тоже смешно. Мирчо наконец развернулся к нему лицом и обвил руками торс. Он оглядел серебряно-голубую шкуру, маленькие розовые соски… и ещё одну пару… и ещё. Сим в ответ чуть отстранился и погладил плоский живот Мирона.
– Где ещё? – спросил то, что явно мучило его с момента их встречи на заброшенной базе.
Вот почему он так таращился на скромную человеческую грудь – не досчитался четырёх сосков!
– Так и было, – ответил Мирон максимально серьёзно.
Серый склонил голову вбок – согласился по-актински и тут же без предупреждения цапнул его за член. Да что ж ты такой внезапный-то! Мирчо забыл выдохнуть, сжал чужие горячие предплечья ладонями, не шевелился, беспокоясь за самое дорогое. Сфинкс, пытливо глядя вниз между ними, провел пальцем вдоль по стволу, по-хозяйски сжал яйца в ладони. Зажмурившись, Мирон уткнулся лбом в мощную грудь, ловя кайф от волнующей, грубоватой ласки. Пусть ещё вот так помнёт, погладит. И, открыв глаза, упёрся взглядом в багровую головку размером чуть не со свой кулак. Он дёрнулся прочь, и кабы не насечки на полу, точно бы навернулся. Взвыв от тисков на своих яйцах, наступил Симу на обе ноги и был тут же зафиксирован сильными руками, которые отпустили одну интимную часть и прихватили другую, заднюю. И не трудно же склоняться в три погибели. Серый секунду подождал, не будет ли предпринята новая попытка к побегу, и, видимо, решив не затягивать, взялся споро домыливать и дотирать заполошного спутника. Мирчо ойкал под неуёмными ручищами, подставлял бока, задирая руки. Передёргиваясь, фыркал от щекотки, приводя в замешательство своего «банщика». И смех, и мех.
Уже вытираясь, понял, что шутки кончились. Сим бликовал глазами, тяжело дышал, и если не знать, в чём дело, по виду могло показаться, что сфинкс вот-вот его погрызёт. А Мирчо зачарованно смотрел на него, чувствуя себя в безопасности. Да, он другой, он особенный, его нельзя подгонять под привычные прелюдии и ласки. И человек не собирался показывать сфинксу «как надо», приручать. С ним хотелось сцепиться, повязаться, вываляться в его запахе, озвереть.
Сим потащил его в комнату, молча опрокинул на кровать, навис сверху. Было чувство, что сейчас жизнь Мирона словно начинается заново, будто он сбрасывает все старые настройки и начинает отсчёт с нуля. Падение в кроличью нору, уход в зазеркалье, где свои законы. Серый то приподнимал его, то поворачивал на бок, всё не знал, как сподручнее уложить. Урчал, спешил, бил хвостом. Мирчо изловчился и поймал хвост рукой, просквозил сомкнутой ладонью по всей бархатистой длине – сбылась мечта идиота. Сим вытягивал его из мягкого захвата и снова раскладывал рядом, словно дразнил. Наклонил морду и замер над лицом Мирона – целуй, человек, как там ты это делаешь. И он коснулся губами шелковистых щек, нежно потянул зубами за короткие вибриссы. Сфинкс тарахтел, как раритетный механический мотор, провёл влажным носом по щеке, лизнул в губы. Мирчо прихватил язык губами и засосал. Даже при слабом плинтусном освещении было видно, как удивлённо распахнулись голубые софиты. Сим поворачивал морду, не отнимая языка, прислушивался к ощущениям. Мирон подразнил чужой язык своим, самым кончиком, и почувствовал, как тело сверху потяжелело, Серый наваливался на него всем телом. Мирчо освободил пленённый язык и зашипел, упираясь ладонями в грудь тяжеловеса. И тот понял это по-своему – приподнявшись, завозил языком по шее и ниже, по груди. Обтёрся щеками об оба соска, покалывая усиками, елозил шершавым языком по животу. Мирчо дёргался и крутился: человеческая кожа была слишком чувствительной для таких ласк. Но ему всё так нравилось! Остро, почти на грани болезненности. Член торчал, хоть флаг на него вешай. Если раньше, на Земле, ему казалось, что занятия любовью должны проходить в неге и томлении, то сейчас сквозь него словно шарашили слабыми импульсами электротока – не расслабишься, не отвлечёшься. В его постели хозяйничал кот-великан, вцепившийся в него, как в трофей. Сим выпрямился, стоя на коленях, и Мирон уставился на здоровенный покачивающийся член. Классный агрегат, ничего не скажешь. Но не для человека. Он протянул ладонь, замер на секунду, приоткрыв рот от сосредоточенности, и потрогал гладкую головку, горячую, скользкую. Сим низко и тихо завыл, надвигаясь на него, переставляя колени. Член приближался, словно бушприт{9} морского корабля докосмической эры. Мирчо приподнялся на руках, практически сел и в следующий момент понял, какое всё-таки похотливое животное ему досталось. Серый нагло отирался своим набалдашником о его шею, ключицы, везде, куда доставал, нависая сверху, опираясь о стену. Обалдевая от своего бесстыдства, Мирчо схватил член в обе ладони, погладил, вырвав ещё один полувой-полускулёж. Набрал слюны в рот, разомкнул губы и позволил ей вытечь на гладкую кожицу. Повозил головкой по своим губам, практически заткнул ей себе рот, как целым мандарином. Зацепил ладонью неожиданно маленькие, аккуратные яички. Во рту стало солоно и он выпустил член, заинтересованно рассматривая. Сим тёк тонкой белёсой струйкой, капли выскальзывали из щели острого верха головки и срывались вниз, уляпывая липким ему живот. Мирчо окатило новой волной возбуждения и жара, и он начал извиваться под Серым, словно кот под валерьянкой. Мазнув ладонью, собрал солёную слизь и, огладив Сима вдоль члена, протиснул руку дальше, перебирая пальцами там, между поджарых гладких ягодиц. Серый выгнулся, как гимнаст, выпятив задницу так, что изумившийся Мирчо тут же решил повторить. И закружил пальцами вокруг неожиданно безволосой впадины, мягко проникая внутрь. Чёрт их знает, занимаются ли тут самцы такими делами, но его отзывчивый кот позволял и явно наслаждался. Мирчо толкался пальцами, глядя вверх на то, как Сим мотает головой из стороны в сторону, как с утробным урчанием вздёргивает в оскале верхнюю губу. Хвост задран почти вертикально вверх, а смазка из члена уже стекла вниз по ногам на покрывало. Мирон сжал одной рукой свой каменный стояк, закрыл глаза, застонав. Тёплая задница пропала, пальцам сразу стало холодно, а серебристая морда оказалась вдруг близко-близко. Наверное, услышал стон, теперь будет пялиться, гадая о причине. Сим провёл носом по его волосам, по шее, фыркнул куда-то в подмышку, наклонился к члену. «Да! Вот здесь прям плохо совсем!» – так ему захотелось пожаловаться. Он протянул кулаком вверх-вниз по стволу, снова застонал. Серый потёрся мордой о его живот и вдруг ловко уложился вдоль тела. И сразу перекатился на живот, мягко хлестнув хвостом и взрыкнув. Мирчо вытаращил глаза, не веря, но спохватившись, тут же навалился на широкую спину. Обнял, прижался головой к его лопаткам, закрутил бёдрами, потираясь напряжённым членом о тёплые, упругие ягодицы. От нереальности происходящего мелькала мысль, что он всё ещё галлюцинирует, подыхая где-то в вагоне. За что ему такой подарок от Вселенной? Великолепный, мощный, желанный, верный. Мирон лежал словно на большой, зубастой акуле, которая может в любой момент скинуть его со своей спины и разорвать, но этого не сделает. Сим рычал и даже, казалось, клацал зубами, оборачивался через плечо, что-то шипел, но не вылезал из-под него и отогнул хвост ровно в сторону. Мирон сполз чуть ниже, сунул ладонь промеж мощных ног, дотянувшись, отёр горяченный член, собирая смазку. Обмазал себя и повозил головкой под хвостом. Рокот Сима стал совсем низким и Мирчо вибрировал тоже, прижавшись к мощному торсу. От такого массажа он чуть не кончил прямо так и приподнялся, чтобы чуть отвлечься. Серый под ним распластался по постели и продолжал огрызаться, завывать и издавать такие звуки, которые бедный землянин не слышал ни в каких обучающих фильмах. Дальше выжидать уже некуда. Мирчо качнул бёдрами вперёд и почувствовал, как летит в грёбаный рай. Сфинкс завыл, задрав морду к потолку, и дёрнул задницей вверх, будто засасывая его внутрь себя. «Сейчас-кончу-сейчас-кончу», – крутилось в голове, но Мирчо ничего не мог поделать, он почти не контролировал ситуацию. Сим извивался под ним, выдирая клоки из покрывала, толкался вверх задницей, опоясывал его хвостом. А он вбивался в вёрткое тело, вскрикивая, хватаясь за гриву на хребте. Его закрутило чувственное торнадо, как маленькую птичку, и он мог только трепетать, кружась в потоках. Сим почти встал на четвереньки, и Мирчо ухватился крепче за его бёдра, чтобы не свалиться с кровати. Оргазм уже завязывал его в узел, оставалось ещё пара движений, и он с силой толкнулся, и ещё раз, и вскрикнул, когда Сим выпрямился, вставая на коленях и скуля в потолок. Мирчо будто ослеп, кончая, расслабляясь в эйфории, когда мощное тело впереди вздрогнуло в судороге удовольствия. Все свои мышцы отказали, и он, не удержавшись, грохнулся на спину с кровати. Член продолжал выстреливать спермой, брызгая на грудь, на живот. Умереть и не встать! Мирчо проморгался и поднял руку, пощупать затылок и отогнать звёздочки перед глазами. Серый подполз к краю кровати на четвереньках и озадаченно смотрел на него сверху.