Однажды в городе разнесся слух о приезде Бибигуль Тулегеновой с концертом. Известно, на каком уровне жители Днепродзержинска были знакомы с казахским искусством. К тому же у Бибигуль Тулегеновой тогда еще такой популярности не было. А зал был рассчитан на тысячу зрителей. Мало верилось в то, что в Днепродзержинске найдется столько желающих послушать молодую казахскую певицу. Мы активно взялись за дело, от руки готовили объявления (позже узнали, что их называют афишами), сами ходили в школы, учреждения и организации, распространяли билеты и в конце концов заполнили весь зал. Не забыли купить огромный букет цветов. После окончания концерта я вышел на сцену, вручил певице этот букет и, смешивая казахские, русские и украинские слова, выразил искреннюю благодарность. Сила, которая диктовала делать все это, и есть чувство национального достоинства.
Священный долг человека – бороться за достоинство своей нации, родного народа, за то, чтобы прославлять его. И нация, и народ состоит из отдельных людей. Если каждый человек считает, что и в его руках знамя страны, то этой стране быть счастливой. Не зря у казахов говорят: «Достоинство страны – в достойных мужах». Еще народная мудрость гласит, что «для джигита дороги любовь, достоинство и честь». Абай в своих назиданиях пишет, что наши предки обладали двумя качествами, превосходящими нынешних людей: по его мнению, во-первых, казахи всецело доверяли своим лидерам, вручив им бразды правления, во-вторых, они ставили выше всего чувство достоинства.
Чувство национального достоинства казахов засверкало новыми гранями в годы строительства нашего независимого государства. Если бы не было этого чувства, то разве могли бы мы за короткий срок создать такое государство? Стали бы государствообразующей нацией? Оказались бы в первых рядах стран, с которыми одновременно вступили на независимую стезю? Именно это чувство не раз выводило нас в Днепродзержинске из сложных ситуаций. Именно благодаря ему мы спустя некоторое время смогли добиться того, чтобы прекратились всякие высказывания об отсутствии способностей у казахской молодежи. На это повлияло и посещение нашими джигитами секции борьбы, где они демонстрировали свои силу и ловкость.
В те годы особой популярностью в Днепродзержинске пользовалась вольная борьба. Крепкие рабочие парни с удовольствием ходили заниматься в секции даже после нелегкой трудовой смены. Пришли как-то в спортзал и мы, просто так, посмотреть. А когда увидели возившихся на борцовском ковре ребят, сразу сообразили, что вольная борьба – это наша родная казакша курес, с которой знаком каждый мальчишка в любом ауле. Только вот привычных поясов на спортсменах не было. Однако это обстоятельство нисколько не смутило, и, когда белобрысый, ладно сложенный крепыш предложил помериться силой, я без раздумий разделся и вышел на ковер. Вид у меня, прямо скажем, был далек от спортивного: вместо трико – обычная майка, длинные семейные трусы. Весь спортзал буквально покатился со смеху. А мне хоть бы что. С ходу провел свою любимую подсечку, которой терпеливо учил меня отец. Смех поутих, зато громко под сводами зала зазвучал азартный, подбадривающий клич моих земляков. Соперник, огорченный первой промашкой, завелся, стал горячиться. Вот тут-то я его поймал уже основательно: мгновенный бросок через бедро, и обе лопатки звонко припечатались к брезенту ковра. Парень только головой помотал: «Ну ты даешь, Казахстан!»
Мы же дети народа, у которого национальный вид борьбы имеет особое значение, поэтому вскоре другие ребята тоже стали записываться в эту секцию. Со временем мы даже создали свою команду, участвовали в заводских, городских соревнованиях. Это усиливало нашу веру в себя. Постепенно привыкли и к городу, стали избавляться от излишней робости, застенчивости, присущих сынам степей. Спорт имеет такую волшебную силу поднимать человеческий дух. В стенах училища моим тренером в секции вольной борьбы был Лев Рудольфович Ежевский, который оставил глубокий след в моей жизни. Когда мы находились на ковре, он гонял нас до седьмого пота. Провел нас через школу трудолюбия, упорства, твердости. Мне до сих пор помогают уроки той школы.
Микола Литошко, с которым я познакомился в секции борьбы, впоследствии стал одним из моих самых близких друзей. И родители у него были замечательные люди. Мать Миколы Екатерина Карповна относилась ко мне как к родному сыну. Я часто бывал у них в доме, что находился на другом берегу Днепра. И каждый раз меня ждал обильно накрытый стол. В субботние дни иногда я даже оставался ночевать у них. Утром меня ждали выглаженные рубашка и брюки. Мы купались в Днепре, катались на лодке. Помню, когда мы поехали домой на каникулы, она положила в дорогу очень вкусные пирожки, причем так много, чтобы хватило до Казахстана. Позднее Микола приехал в Темиртау, работал там на комбинате. От нас его взяли в армию, но, отслужив, он остался на родной Украине. Только спустя много лет, в 1994 году, я вновь нашел своего друга и пригласил его в Казахстан.