В течение нескольких недель я тщательно обдумывал все это и многое другое, когда принимал решение относительно дела, которым должен заниматься.
Когда я думал о людях, утверждавших, что мои чтения помогли им совершенно невероятным образом, я раз за разом повторял себе то, что слышал во время чтений: "Сначала — отдельным людям, затем — группам, и лишь потом — всем".
Я разговаривал со своими друзьями в Селме, некоторые из них были врачами, и произошло нечто весьма таинственное. Я помогал доктору, работавшему с рентгеновскими лучами, и он с восторгом отзывался о моей способности описывать для него полученные пластины. Он часто приглашал меня помочь ему, когда выполнял работу для сельских врачей или местных докторов, предлагая обсудить с ним, что означает та или иная тень, не выполняя чтение, а просто глядя на экран или снимок. Он настаивал на том, что я знаю физиологию и анатомию, и неважно, изучал ли я их когда-либо или нет. По его мнению, мой интерес и работа с негативами, то обстоятельство, что я находился все время в темной комнате, пока они проявлялись, служит дополнением к моим интуитивным возможностям. Он и его коллеги предложили мне пройти курс электротерапии и работать вместе с ними в больнице. Они приняли меры, необходимые для того, чтобы я прошел обучение, а также покрыли расходы моей семьи во время моего отсутствия. За день до подписания контракта мы сделали несколько очень интересных снимков, но в тот день, когда я должен был подписать контракт, произошло нечто непонятное — я не смог сделать ни одного снимка. На них была двойная экспозиция, изображение всего тела, в то время как площадь пластины соответствовала лишь малому его участку, и тому подобные явления. Я даже не могу предположить, что это было или что явилось причиной этого. Врачи решили, что подобный род деятельности явно не для меня, и у меня не получится использовать свои способности в этом направлении. Тем не менее тогда я должен был задаться вопросом, неужели я неправильно использовал свои способности, разъезжая по всей стране. Можете себе представить, что мне пришлось пережить, когда я пытался определить, что мне следует еделать и в каком направлении двигаться дальше?
Не трудно подсчитать число просьб о чтениях, которые продолжали приходить со всех концов страны, если я скажу вам, что в почте только одного дня было пять писем с подобными просьбами из Техаса, одно — из Арканзаса, два — из штата Оклахома, два — из Миссури, одно — из Чикаго, три — из штата Огайо, одно — из штата Кентукки, три — из Нью-Йорка, одно — из Нью-Джерси, одно — из штата Мэриленд, одно — из Вирджинии, одно — из Северной Каролины, и шесть — из Джорджии. И все это за один день!
Пытался ли я заработать на доверчивости ближнего? Вспоминая события, связанные с чтениями, где бы я их не проводил, я понял, что ничего не требовал за них для себя лично (и не требую до сих пор). И все, кто сообщал мне о положительных результатах, просили о чтении по поводу проблем со здоровьем у них самих или их близких, дорогих им людей, либо чтение было выполнено с целью развитая их ума или сознания. Возможно, они лучше меня понимали, что именно окажется для них наиболее полезным? Был бы я прав, если бы отказал им в знании того, к чему они стремились? Но что же я должен был сделать? Мог ли я просить людей в Бирмингеме, Чикаго или Мемфисе основать институт, как они хотели, или я должен был принять предложение от человека из Денвера, который намеревался сделать из этого нечто весьма таинственное, что, возможно, сулило мне — насколько это затрагивало финансовую сторону — самые большие возможности?
"Хорошо, — сказал я себе, — я предоставлю решение чтению и буду руководствоваться им".
"Используй то, что у тебя есть под рукой, было сказано в чтении. — Начни с того места, где ты есть сейчас. И прежде чем тебе откроется вся правда, ты снова пройдешь по своим следам, как уже было сказано много лет назад. Институт должен находиться в Вирджинии Бич".
Таким образом, мы подготовились к открытию офиса в Селме в том же самом здании, где находилась моя фотостудия.
Я сказал друзьям, что мы назовем это "Офисом…" или "Комнатой призрака". И я попросил их, чтобы они занялись обстановкой, прислав мне что-нибудь из своих личных вещей — от стульев до подставок для ручек, чтобы я мог, войдя в комнату, побеседовать со своими друзьями. Я хотел, чтобы меня окружали старые вещи, а не новые.