Солдаты и офицеры меня принимали очень радушно. Своими советами они помогали мне улучшать испытываемые образцы оружия.
Мы, советские конструкторы, пожалуй, лучше чем кто-либо ощущали подготовку капиталистических стран и особенно гитлеровской Германии к новой мировой войне. Мы следили за работой их конструкторов, стремящихся вооружить свои армии самым совершенным оружием. Между нами, советскими конструкторами, и иностранными изобретателями все время шел негласный поединок. Мы не могли почивать на лаврах. Мы знали, что упорная творческая работа конструкторов и рабочих поможет нашей родной Советской Армии встретить врага во всеоружии. Мы не хотели войны, но готовились к ней, как учил нас товарищ Сталин. И чтобы выйти победителями в поединке с зарубежными изобретателями, советские конструкторы работали не покладая рук.
Задание вождя
В январе 1940 года мне исполнилось шестьдесят лет. Я встал, как всегда, рано и стал собираться на работу, а вечером надеялся принять гостей и отметить день своего шестидесятилетия.
Утро было тихое, морозное. Окна мерцали синеватым узором.
Побрившись и умывшись, я включил радио и вышел в столовую, где жена хлопотала с завтраком.
Она поздравила меня с днем рождения, мы закусили и занялись чаепитием, слушая последние известия.
Вдруг голос диктора заставил нас насторожиться.
— Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении конструктора Дегтярева…
Мы с недоумением взглянули друг на друга.
А диктор отчетливо и громко продолжал:
«За выдающиеся успехи в деле изобретения и конструирования новых, особо важных образцов вооружения Красной Армии присвоить товарищу Василию Алексеевичу Дегтяреву звание Героя Социалистического Труда с вручением высшей награды СССР ордена Ленина и выдать денежную премию в размере пятидесяти тысяч рублей…»
— За что мне такая высокая честь? — спрашивал я себя и жену. И в волнении стал ходить по комнате.
Да и было отчего волноваться. Ведь до сих пор это высокое звание было присвоено лишь одному товарищу Сталину.
Раздался телефонный звонок. Дрожащими руками я снял трубку и услышал радостный голос секретаря партийной организации:
— Поздравляю вас, Василий Алексеевич, от души, от всего сердца, желаю вам всяческих удач!
Описать радость, охватившую меня, нет сил. Слезы неудержимо катились из глаз. Я не знал, за что взяться. Писать ли правительству благодарственное письмо, итти ли к товарищам или отвечать на бесконечные поздравления по телефону друзей, родственников, знакомых и даже совсем не известных мне людей.
Пойду в мастерскую, решил я, там ждут меня товарищи по работе, которым я немало обязан своими успехами.
Принесли телеграмму, но слезы радости мешали читать, и я передал ее жене.
«В день вашего шестидесятилетия, — читала она, — желаю вам счастья, постоянного здоровья, многих лет жизни и дальнейшей творческой деятельности на благо нашей родины.
ВОРОШИЛОВ».
Несколько раз перечитав телеграмму, я положил ее в карман и заторопился.
Вечером в городском клубе рабочие и ИТР устроили мне настоящий юбилей. Я был очень смущен этим чествованием и мечтал лишь о том, чтобы меня поскорей отпустили домой.
Вдруг директор клуба подбежал к столу президиума:
— Василий Алексеевич, вас срочно к телефону, вызывает Москва, лично товарищ Сталин.
Я поднялся и поспешил к телефону.
В. А. Дегтярев за верстаком
Когда я, счастливый, сияющий, снова вышел на сцену, меня оглушили аплодисменты. Уже все знали, что мне звонил и со мной говорил товарищ Сталин. И каждый был до глубины души тронут и горд тем, что Иосиф Виссарионович оказал такую честь их товарищу по работе.
Меня попросили выйти на трибуну и потребовали, чтоб я слово в слово передал, что сказал товарищ Сталин.
А когда они узнали, что товарищ Сталин поздравил меня с высокой наградой и пригласил приехать к нему, в зале с новой силой загремели аплодисменты, все встали, раздались восторженные крики:
«Да здравствует товарищ Сталин!»
«Великому Сталину, ура!»
Долго, очень долго не смолкали аплодисменты и возгласы.
Потом выступали с приветствиями многие товарищи. Но что они говорили, я не слышал. Сидел в президиуме, был в центре внимания и в то же время как бы отсутствовал. Я был поглощен воспоминаниями о разговоре с вождем нашей партии и народа товарищем Сталиным и мыслями о предстоящей встрече с ним.