В сентябре 1960 года, когда я начал учиться в девятом классе, полным ходом шла кампания по выборам президента. Моя классная руководительница и учительница английского языка Рут Аткинс тоже была родом из Хоупа и, как и я, настоящим демократом. Она занималась с нами чтением и обсуждением «Больших ожиданий» Диккенса, но оставляла кучу времени для политических дебатов. В то время в Хот-Спрингс республиканцев было больше, чем в значительной части остального Арканзаса, но в основном они придерживались гораздо менее консервативных взглядов, чем нынешнее поколение. Некоторые из старейших семейств жили там еще со времен Гражданской войны и стали республиканцами, потому что выступали против отделения южных штатов и против рабства. Республиканские взгляды части семейств уходили корнями в прогрессивизм Теодора Рузвельта. Другие же поддерживали умеренный консерватизм Эйзенхауэра.
Арканзасские демократы представляли собой еще более разнородную группу. Продолжатели традиций времен Гражданской войны были демократами, потому что их предки выступали за отделение южных штатов и сохранение рабства. Еще более многочисленная группа влилась в ряды партии во время Великой депрессии 1929-1932 годов, когда огромное число безработных рабочих и бедных фермеров увидели во Франклине Рузвельте своего спасителя, а позже полюбили нашего соседа из Миссури Гарри Трумэна. Еще одну, более малочисленную, группу составляли демократы-иммигранты, главным образом из Европы. Большинство чернокожих стали демократами благодаря Франклину Рузвельту и позиции Трумэна в отношении гражданских прав, а также из-за ощущения, что Кеннеди в этом вопросе будет действовать более энергично, чем Никсон. Небольшая группа белых, к которой принадлежал и я, разделяла эту точку зрения.
В классе мисс Аткинс большинство учеников выступали за Никсона. Я помню, как Дэвид Леопулос защищал его на том основании, что он обладал гораздо большим опытом, чем Кеннеди, особенно в международных делах, и достиг весьма впечатляющего прогресса в области гражданских прав. И это соответствовало действительности. На самом деле в этом отношении я ничего не имел против Никсона. Я не знал тогда о его кампаниях в Калифорнии под лозунгом преследования левых и прокоммунистических элементов против Джерри Вурхиса и Хелен Гэхэген Дуглас, боровшихся за место в Конгрессе и Сенате США соответственно. Мне понравилось, как он противостоял Никите Хрущеву. В 1956 году я восхищался и Эйзенхауэром, и Стивенсоном, но к 1960 году сделал окончательный выбор. На предварительных выборах я выступал за Линдона Джонсона. Мне нравились его деятельность на посту лидера демократического большинства в Сенате, особенно во время принятия закона «О гражданских правах» в 1957 году, и то, что он происходил из южан-бедняков. Мне также нравились Губерт Хамфри, горячо защищавший гражданские права, и Кеннеди, потому что он был молод, силен и хотел ускорить развитие страны. После его выдвижения кандидатом в президенты я смог наилучшим образом доказать одноклассникам правоту своего выбора.
Мне ужасно хотелось, чтобы Кеннеди победил, особенно после его звонка Коретте Кинг[4], когда он выразил обеспокоенность арестом ее мужа, и после беседы с южными баптистами в Хьюстоне, где он защищал свою веру и право американцев-католиков баллотироваться на пост президента. Большинство моих одноклассников и их родителей были с этим не согласны. Я уже начал привыкать к такому положению вещей. За несколько месяцев до этого во время выборов председателя школьного совета я проиграл Майку Томасу, хорошему парню, который впоследствии оказался одним из четверых моих одноклассников, погибших во Вьетнаме. Никсон победил в нашем округе, однако Кеннеди все же получил в Арканзасе 50,2 процента голосов, несмотря на все усилия протестантских фундаменталистов убедить демократов-баптистов, что он будет плясать под дудку Папы Римского.
Конечно же, я хотел, чтобы Кеннеди стал президентом, еще и потому, что он был католиком. Имея опыт учебы в школе Св. Иоанна и общения с монахинями, работавшими вместе с мамой в больнице Св. Иосифа, я любил католиков и восхищался ими — их ценностями, набожностью и социальным сознанием. Я также гордился тем, что сенатор Джо Робинсон, единственный арканзасец, когда-либо баллотировавшийся на высокую государственную должность, был кандидатом на пост вице-президента в 1928 году, когда за пост президента боролся губернатор штата Нью-Йорк Ал Смит — первый кандидат-католик. Как и Кеннеди, Смит выиграл на выборах в Арканзасе благодаря Робинсону.
4
Коретта Кинг — жена лидера движения за гражданские права Мартина Лютера Кинга. — Прим. пер.