В один из дней я вышел на пробежку. Соня Эротия спит, Каади ещё не видно, отец уехал на работу, мамы спят, а Фоч уже третий день как у своих родственников и приедет через пять-шесть дней.
Пила уже расходится по всем штатам, став новым жанром детективных ужастиков. В последнее время у меня много мыслей про то, что бы снять теперь, но пока я не знаю, что именно. Съемочная группа уже заваливает меня вопросами. Возможно, мне вскоре потребуется открыть свою небольшую киностудию. Можно выкупить обанкротившуюся за гроши, чтобы потом перестроить её задёшево.
Я сидел на бордюре и витал в облаках, ожидая Каади. Возможно, как и хотел изначально, сниму “Криминальное Чтиво” и “Один Дома”.
– Ты такой задумчивый, что аж противно. – вывела меня из раздумий рыжуля. Я чуть не подпрыгнул от испуга, не заметив подошедшую Каади.
– Напугала! Прости… задумался, как обычно. – она пожала плечами.
– Понимаю. Всё в порядке, Сони. – она села рядом, посмотрела на меня и легко улыбнулась, а я начал гадать, что же она от меня сейчас хочет.
– Ты определенно что-то хочешь мне сказать или чтобы я что-то сделал. – она хитро улыбнулась.
– Эволюционируешь, а? – у меня снова дёрнулся глаз, но почему-то её острый язык мне даже нравится. Без неё в моей жизни не было бы критики. Эро - мягкая, а Хай сдувает с меня пылинки. Каади, если потребуется, может меня и ударить, хотя такого ещё не было. Она просто бьет меня ментально!
– Ну так что? – спросил я у неё, на что она токсично ухмыльнулась.
– Мой папа с твоим отцом будут договариваться. – я вопросительно поднял бровь, потому что это не дало мне никаких ответов. – Поняла. Клинический случай. Будут договариваться о том, какой выкуп твой отец должен за меня отдать, чтобы у тебя была невеста. Мне в этом году двадцать девять, а в следующем уже тридцать.
– А, точно. Выкуп за невесту. Помню что-то такое, правда, не понимаю, как оценивать невесту. – Каади положила голову на плечо и посмотрела на меня.
– Будто никогда не был на свадьбах и остальном. – теперь был мой черёд сверлить её взглядом.
– После амнезии ни разу не был. – я думал, что таким глупым взглядом на меня может смотреть только Эротия, но сейчас рыжая даже переплюнула блондинку.
– Подожди, а за всё время после?
– Моих родителей приглашают, братьев и сестёр тоже, но я - тильв. Даже будучи писателем, сценаристом и режиссером я буду лишен обычного общества. Для Ирии я просто клоун-тильв. – она удивленно хлопала глазами.
– Но у тебя же есть фанаты.
– Говорю же, я – клоун. Ты хотя бы раз видела, чтобы меня признала гильдия писателей, какую-то реакцию от киностудий или хотя бы восхищение по телевидению не от левых каналов? Половина газет обвиняет меня во вранье, лжи или в воровстве идей. Тебе будет тяжело жить, Каади. Брак со мной будет серьёзным испытанием. На меня постоянно будут лить помои, а там и нашим семьям достанется. – впервые за время нашего знакомства Каади выглядела очень потеряно. Для неё такие заявления от вечно позитивного меня были новыми.
– Я думаю, что справлюсь. Мне без разницы кто ты, да и плевать я хотела на общество, что постоянно делает нападки в твою сторону. Адекватных в Ирии тоже достаточно, тебя поддерживают и любят многие фанаты. – я кивнул.
– Прости. Иногда критика ранит меня. – она поцеловала меня в лоб и захихикала.
– Даже так, ты держишься хорошо. Я никогда не видела, чтобы ты плакал или опускал руки. Эта черта мне в тебе нравится. Я не понимаю всего давления на тебя, но определенно могу понять что люблю тебя, а это главное. Попытаюсь помочь тебе с этими “ножами в спине”. – Каади заставила моё сердце биться очень быстро. В отличии от Хай и Эротии, она самая взрослая, да и токсичная она из-за отношения в семье.
– Спасибо. Ты самая взрослая из моих девушек. Ты говоришь то, что я хочу услышать, хоть твое токсичное поведение временами и выводит меня из себя. – она стала немного грустной.
– Прости, у меня же папа полицейский. Наверное из-за его влияния я стала циником. Родители всегда не уделяли внимания чувствам, главное это оценки и успех.
– Ты же всё равно любишь своих родителей?
– Других у меня нет. Они хорошие, но никогда не понимают, что ранят меня делами даже тяжелее чем словами. Я и сама не замечаю, что могу тебя как-то задеть. Пока мы не начали встречаться мне доставляло удовольствие то, что я могу довести знаменитого вундеркинда. Только когда мы перешли к отношениям, я… стала иногда ненавидеть себя. Я понимаю, что веду себя как родители и это ранит тебя, а из-за этого мне и самой становится больно. – я обнял её. Каади мне нравится своей честностью и тем, что редко ходит вокруг да около.