– Дайна ради, они написали статьи за ночь. На обложке должен был быть актер Вилхер Тротм, но они решили поставить тебя, за твое творчество и спасение губернатора. Боже правый. – произнес папа, когда они с Фоч читали журнал. Я же просто сидел и не мог понять что вообще происходит.
– Сони! Тебе звонили из Кинокомпании “Лайон”, “Голд Диспер”, а также “Кламбан”. – закричала мама снизу.
– Ах… Я понял. Кажется, сейчас меня все начнут облизывать из-за моего поступка. Может губернатор замолвил за меня словечко? – папа пожал плечами.
– Какая разница?! Это же даст тебе много творческой свободы! – чуть ли не кричала Фоч, а затем куда-то отошла. Через пару секунд она появилась с рамкой для фотографий по размеру журнального листа. Ножницами она вырезала первую страницу журнала, а затем вставила в рамку и вышла из комнаты. Мы с папой спустились за ней, увидев как Хай гордо повесила его в гостиной рядом с кубками и медалями моих братьев по боксу и футболу.
– Круто, мой брат стал ещё более знаменитым. – сказала Салли смотря на это.
“Едрить меня в пень. Я думал, что всё будет как-то более мягко”.
– Папарацци уже у дома. – сказала Фоч, выглянув из окна.
– Ох, снова будут топтать газон. – устало произнесла мама Велла.
Я выглянул в окно, их было много. Очень много. Многие ещё наверняка стоят с ночи, чтобы взять у меня интервью самыми первыми.
“Теперь за моими словами будут следить ещё внимательнее … надо быть поумнее и молчать почаще. Вчера чуть ли не накликал беду своим балабольством”. – я нервно потёр переносицу и закрыл занавеску.
– Так, а Хай и Каади где? – спросил у Фоч.
– Хай и Каади поехали в “Голд Диспер”, их приглашают на главные роли в молодежном сериале. Они вместе с менеджером Хай отправились разузнать что там и как.
– Я с ним особо не знаком. – Халиско пожала плечами.
– Я тоже его не знаю, но вроде хватка у него хорошая. – я кивнул и сел на диван. Зазвонил телефон, мама Велла подняла трубку и сразу же сказала:
– Давайте вы сразу скажете номер телефона и Сони вам перезвонит. – кажется, она нашла способ справиться с ними. Я тяжело выдохнул. Мне несколько некомфортно доставлять проблемы своей семье. Но, смотря как Фоч, Белли, Салли, папа и Эмпир читают “Месяц”, я не мог перестать улыбаться. У меня было ощущение что я сделал уже очень много, правда, незаслуженно. Мне немного совестно от того, что я использовал чужое творчество ради обогащения, но сейчас мне хочется принести хоть и плагиат, но хороший и нужный этой стране, миру и времени.
Мне стало жарко и я вышел на задний двор и начал тяжело дышать. Папа вышел ко мне. Он был немного обеспокоен тем, что я вышел из дома.
– Тебе Пилмрих только что звонил, просил вместе девочками прийти на шоу. – я был рад, что старик меня пригласил на свое шоу. Мне у него больше всех понравилось.
– Я думаю мы придем. Только сначала спрошу у них. – отец обрадовался моему ответу, все таки он фанат Катриха Пилмриха.
– Беспокоишься? – спросил отец.
– Я, просто… не готов был, даже к славе… ну, что Гарри Поттер выстрелит. Я не был готов ни к чему. – Вельт-старший только легко улыбнулся.
– Я тоже был не готов, когда началась война в Старом Свете. Меня и трёх моих братьев забрали в армию. Не был готов к встрече с твоей мамой или твоему рождению. Я не был готов ни к чему к этой жизни. Никто не говорил мне, что через десять метров будет засада и половина отделения поляжет. Никто не говорил мне, что половина крови твоей матери сыграет с тобой злую шутку. Мне никто не говорил, что взрослым быть сложно. Мне никто, никогда не говорил к чему я должен быть готов, кроме как держать удары жизни. – папа закурил и я впервые увидел у него взгляд полный боли и тяжести.
– Я нормально держусь? – спросил я у отца, он хрипло засмеялся, сначала тихо, а потом уже во весь голос.
– Как говорил мой сержант, так, что сам Дайн бы позавидовал! – папа заставил меня улыбаться. – Просто немного больше думай головой, чаще молчи и старайся отвечай нейтрально на вопросы, ответ на которые ты не знаешь.
– Я просто балабол по жизни. – папа покивал.
– У нас это семейное. Я не самый симпатичный, но говорить умею. Твоя мама красавица. Я так долго ее обхаживал. – Вельт выглядел счастливым вспоминая маму.
– Она хоть жива? – он тяжело выдохнул и кивнул.
– Да. Я не хотел тебе говорить, она сидит в тюрьме в Кабалии за партизанство. Там же после падения демократии вернулся монархический режим. Всё как всегда. Старый Мир в вечном конфликте идеологий. Хотя у нас не лучше. – ответил отец, я посмотрел на него.