Когда Мария скрылась наверху, Дэн попробовал вставить слово:
— Мне кажется, что не стоило влезать в отношения Мари и её одноклассников…
— Ой, да было бы там во что влезать! — Владлена закатила глаза. — Нельзя разрушить то, чего нет.
Отец осуждающе посмотрел на неё, но ничего не ответил.
— Зато потом Мари еще спасибо скажет. — Уверенно добавила она.
* * *
Неделя выдалась непростой. В школе, как и ожидалось, был ад. Чтобы его пережить, все перемены, все время по пути в школу и обратно Мари спасалась только плеером. Только так был шанс, что она не услышит — и не будет реагировать на всё то, что ей говорят. Она здраво рассудила, что нельзя смеяться над тем, кто на это не реагирует. Это же просто не интересно… И хотя прошла уже целая неделя, снимать наушники кроме как во время уроков, было по-прежнему страшно. Вроде, эта дурацкая история про то, как Владлена посреди урока влетела в класс и в красках рассказала о том, какая Мари замечательная, уже подзабылась на фоне других дебильных школьных новостей…
Майк больше не просил конспектов.
И никто не пытался с ней заговорить.
А Мари — не пыталась заговорила с сестрой. Владлена же не делала больше попыток помириться.
Прошла неделя. Был вечер, стрелка напольных часов в холле подходила к девяти часам.
Сегодня Дэниел задерживался, и сестры нервничали. Всегда, когда папа задерживался, они переживали, и причина была в том, что Дэн никогда не опаздывал. Последние десять лет — никогда.
Десять лет назад нелепо и неожиданно погибла их мать.
У них с супругом была договорённость о маленьком семейном походе в ресторан после работы. Она вышла на тёмную осеннюю улицу, муж, впрочем, как всегда опаздывал. Она ждала его, лил дождь. Она ходила туда-сюда по краю тротуара. Его не было уже пять, десять, двадцать минут…
Когда Дэниел, наконец, приехал вместе с увязавшейся за ним Влади, тело его жены вынимали из-под микроавтобуса, который вылетел на скользкой дороге на тротуар.
И после этого случая Дэн поклялся себе, что никогда в жизни не опоздает никуда ни на секунду, ведь, если бы тогда, десять лет назад, он всего лишь приехал вовремя…
Наконец, в половине десятого на пороге дома № 19 по Уэйт-стрит показался его владелец и невысокая худенькая блондинка — полная противоположность смуглому Дэниелу. Мари сидела в холле. Она лишь развернулась на диване, чтобы увидеть их.
— Привет, папа! О, здравствуйте… — Видеть рядом с отцом другую женщину, не их мать, было странно. Но, вероятно, на то были причины, привести её сюда?
Владлена тоже вышла из своего прикрытия.
— Привет, пап! Ужинать будешь? — Блондинку Владлена проигнорировала.
— Да, буду… Накрой на четверых, пожалуйста, — попросил отец.
— Я сытая, — будто и не отцу, а пришелице бросила она. — Да и Мари, наверно…
— Я попью с вами чай, — улыбнулась Мари. — И… И я же могу и накрыть… — провожая взглядом Владлену, которая демонстративно вышла на террасу, проговорила она. — Дома, правда, только вчерашний суп… Я ничего не готовила.
— Суп — тоже еда! — Дэниел попытался разрядить обстановку, но вышло не очень. Он помог своей спутнице раздеться. — Пройдём на кухню?
— Нет, давайте тогда в столовую! — спохватилась Мари, думая о том, что за панорамными окнами столовой прекрасно видно террасу, да и слышно всё неплохо… Она побежала в столовую, на ходу включая свет и срывая чехлы с мебели — семейство проводило здесь время только по праздникам.
Спустя всего десять минут Дэниел, блондинка и Мари уже сидели за столом.
— Мари, я, конечно, хотел бы представить нашу гостью не только тебе, но и Владлене сразу… Но, видимо не получается… — Дэниел был расстроен.
На пороге столовой появилась Владлена, будто бы ждала приглашения.
— Меня припомнили? — Она присела на один из стульев, самый дальний от пришелицы.
Отец сразу будто ожил:
— Девочки, познакомьтесь, это Элизабет, Элиза. Мы с ней довольно давно знакомы, у нас с ней очень хорошие отношения… — Ну, почему, почему под взглядами дочерей ему всегда становилось неловко рассказывать о каких-то отношениях с кем-то, кроме их матери? Владлена смотрела на него в такие моменты как на кого-то недостаточно чистого, Мари же напротив пыталась заинтересоваться и проникнуться. И даже не совсем понятно, от чего на душе становилось так мерзко. Да и, откровенно говоря, давно он уже так никого не приводил, но это… Это его судьба, спустя полтора года встреч с этим прекрасным созданием он знал это наверняка. — Думаю, она в этом доме надолго. Надеюсь, навсегда. — Он попытался улыбнуться и прочитать то, что отражалось в глазах дочерей и что было скрыто в их мыслях.
— Да, я очень надеюсь, что всегда буду с вашим отцом, — Элизабет заговорила впервые, как перешагнула порог этого дома. Зазвенел мелодичный, мягкий, завораживающий голос. — Дэниел много мне рассказывал про свою семью, я уже давно хотела с вами познакомиться. — Она повернулась к Владлене. — Тебя зовут Влади, верно?
— Только без кличек, окей? — фыркнула Владлена. — Будьте так добры полным именем. Вы его, разумеется, знаете, — выплюнула она.
Элиза только усмехнулась, будто ничего другого и не ожидала.
— А ты Мария, Мари. — Элиза перевела взгляд серо-голубых глаз, очень похожих на глаза младшей.
— О, только не полным! Я его не люблю… Зовите меня Мари, — она улыбнулась.
Ей определённо, пусть и иррационально, нравилась эта женщина. Да и такой взгляд на отца подкупал искренностью: заботливый, обволакивающий нежностью. — Знаете… знаете, вы очень светлый человек, мне кажется… — Мари мгновенно покраснела.
Владлена громко фыркнула и ещё более брезгливо поджала губы.
— Ты не первая, кто мне об этом говорит, — ответила Элизабет и положила свою руку на руку Дэниела, покоившуюся на столе. Кольцо на безымянном пальце со скромным камнем блеснуло в свете столовой. Да, с первых же секунд ей была симпатична эта женщина… Но вот так!?
— А когда… свадьба когда? — спросила Мари севшим голосом.
Дэниел и Элиза нервно переглянулись.
— Мы запланировали через пару месяцев, — ответил отец. — Уже начали готовиться… Девочки, мне очень стыдно, я знаю, что должен был познакомить вас гораздо раньше. Но у нас еще есть пара месяцев, чтобы узнать друг друга получше…
— И чтобы всяким лишним, кто тут живет, подыскать квартирку, да? — съязвила Владлена. — Меня на вашей свадьбе не ждите. — И она вышла из столовой.
Мари стала пунцовой: перед этой женщиной, которая не сделала пока ничего дурного, кроме как осчастливила их отца, ей стало безумно стыдно за сестру.
— Простите, пожалуйста, — она закусила губу и побежала следом за Влади.
Дверь в спальню Владлены была распахнута настежь. Мари помедлила, но вошла.
Сестра сидела за письменным столом и нервно грызла ногти, что было для неё нетипично. Казалось, что она то ли очень зла, то ли раздосадована, то ли просто расстроена…
— Влади, зачем ты так? — прошептала Мари и, секунду помедлив, опустила руки ей на плечи.
— Зачем он её сюда притащил? — Влади резко соскочила со стула и с обернулась к Мари.
— Тихо-тихо! Внизу же всё слышно! — зашипела на брюнетку Мари. — Чего бесишься? Наконец-то у отца появился хоть кто-то постоянный…
— Да кто угодно, лишь бы не она… — простонала Влади, запуская пальцы в волосы.
— Ты её знаешь?
Владлена глянула на сестру так, будто та сморозила глупость.
— С чего бы мне её знать?
— Ты так говоришь, будто бы она тебе лично насолила. — Заметила Мари.
— Не без этого, — процедила та. — Она определенно не входила в мои планы.
— Да чем же она тебе не угодила? — взорвалась Мари. Похоже, орать на сестру становится доброй традицией…