-Не за что. Только … если хочешь и дальше его здоровым видеть, Митяй, сделай так, чтобы он мне на глаза не попадался.
-Да, уж понял, не дурак. Давай, братуха, звони, если нужен буду.
Я ухмыльнулась. Надо же, Митяй, оказывается меня защищал. Чего от него не ожидала. Все-таки Оксанка на него положительно действует.
Послышались шаги, которые все приближались, а потом затихли возле моей комнаты. Ну, давай, зайди, кот паршивый. Я была неимоверно зла. Всю жизнь, я скакала возле него, старалась понимать его тяжелый характер, принимать его таким, какой он есть. И что в итоге? А в итоге, мне дико надоело это все. Жутко бесило его недоверие, эгоизм. Я ведь не погрешила душой, сказав ему, что мне кажется, что любви больше нет. Я действительно сейчас так чувствовала. Все обиды копились, копились и теперь вылились наружу. Мне надоела игра в одни ворота. За этими мыслями, я не заметила, как уснула.
А когда проснулась, на меня навалилась дикая апатия, мне было абсолютно все равно.
Все-таки рано я выписалась с больницы, слабость разливалась по телу и я, повинуясь ей, проспала еще несколько часов кряду. В результате, когда я открыла глаза и ощутила, что полностью отдохнула, было утро. Не спеша встала, залезла в шкаф Влада и с радостью нашла там полотенце, решила принять душ. Душевая на даче Речникова находилась в другом конце коридора на втором этаже, куда я, вполне отдохнувшая, прошлепала в домашних тапочках, тех, что дала мне Оксанка, когда меня привезли в больницу. Настроила воду погорячее, хотелось смыть с себя запахи больницы и пот. Закрыв дверь, я медленно разделась и встала под горячие струи воды. Господи, как хорошо!
Душевая комната постепенно нагревалась и вот чего я не учла, так это то, что мне неожиданно станет плохо. Я выключила душ, еле успев смыть с себя гель, глубоко задышала. Пока выходила из кабинки, голова закружилась и я, пошатнувшись, ударилась об нее же. Глухо застонав от боли, попыталась не сползти на пол, с той стороны двери услышала встревоженный голос мужа:
-Лен, у тебя все в порядке?
Вот почему я даже не удивлена, что он караулит под дверью? Отвечать ему не посчитала нужным. Вытерлась полотенцем насухо и начала вытирать волосы, когда снова раздался его голос:
-Лена, ответь мне, пожалуйста…
-Уходи, Синицин, - ответила я. Видеть мне его действительно не хотелось. Все эмоции будто заморозились, сейчас мне было все равно, что он думает, что он чувствует, переживает за меня или нет. Но то ли я забыла за это время каким упрямым может быть мой муж, то ли наивно посчитала, что моих слов будет достаточно. Не достаточно, поняла я тогда, когда он принялся настойчиво стучать в дверь.
-Открой мне, слышишь! Я чувствую, что тебе плохо!
Усмехнулась и, завернувшись в полотенце, открыла дверь в душевую комнату. Не учла одного – что станет снова дурно, пока шла открывать, поэтому получилось так, что Синицин поймал меня почти что в полете к полу.
-Лен, ну, что ты творишь? – простонал он, придерживая меня одной рукой, а второй держась за косяк двери. Меня неожиданно пробрал смех, так комично выглядела вся эта ситуация – я слабая после болезни, пытаюсь удержаться за него, а он сам только еле встал на ноги и держится за что пришлось. Два инвалида.
Антон, глядя на то, как я смеюсь, несмело улыбнулся и окинул меня теплым взглядом, в котором сквозила нежность. Я резко перестала смеяться.
-Мне уже лучше, отпусти, - пробормотала я и отвела взгляд. Антон тяжело вздохнул и нехотя меня отпустил. Но не ушел, продолжая пристально на меня смотреть.
-Может, уйдешь? – предложила я, особо не рассчитывая на результат.
-Нет.
Ну, нет, так нет. Стесняться я точно не собираюсь, я его сюда не приглашала. Отвернувшись, прошла к банным халатам, что висели в комнате, сняла полотенце и еще раз решила вытереться насухо.
Антон как-то судорожно вздохнул, а я улыбнулась. Предлагала же уйти.
-Нам надо поговорить.
Я обернулась и окинула мужа взглядом. Стоял напряженный, глазами поедая мою фигуру и было видно, что ему вовсе не до разговоров.
-Нет, - коротко ответила я, тем временем накинув халат, на разгоряченное после душа тело.