- Жаль? – Славский громко захохотал. – Мне никого не жаль. Каждый получает по заслугам.
Наглый хорек хищно оскалился и потянул меня за руку, заставляя слезть с подоконника. Нашел себе марионетку. Злость хлестнула и обожгла, да следом пришло чувство растерянности. Что же я делаю? Разве я позволяла кому-нибудь так относиться к себе?
Антон провел нашу парочку задумчивым и мрачным взглядом. Мы не общаемся больше. Он даже не попытался выведать у меня, зачем я вожусь со Славским. Возможно, ему плевать на мои чувства. У него ведь есть свой шкурный интерес: Верка. Хотя я совершенно не понимаю их отношений. Девушка каждую минуту стремится быть рядом с ним, а Антон будто находится в другом измерении. Он мало говорит и много хмурится.
Попытаться заговорить с братом я не решилась, но и сохранять холодную войну не хотелось. Мне нужен был совет, поддержка. И я отправила ему сообщение на телефон: «Настя в больнице. Возможно, я виновата в этом». С замиранием сердца я смотрела на то, как парень извлекает из кармана трубу и удивленно вскидывает брови. Он пытается отыскать меня взглядом в столовой, однако я съезжаю немного под стол. «Давай сходим к ней и поговорим. Ты знаешь, в какой она больнице?». На этот ответ я даже не рассчитывала. Сверх моих ожиданий. «Классная знает, я у неё спрошу». Он кивает в ответ, и я уже знаю, что он написал, даже когда приходит сообщение, я не спешу читать: «Встречаемся после уроков в сквере».
Нужно ли говорить, что я летела на обозначенное место, как на крыльях. Разогнала малышню во дворе школы и проехалась по обледеневшей дорожке. Даже куртку забыла застегнуть.
Я рассказала Антону про свои сомнения насчет Насти. И про договор, который мы со Славским заключили. В общем, тараторила без умолку, даже слова не дала вставить парню. Он слушал внимательно, не перебивал. Хмурился и горько вздыхал.
- Ты меня тоже прости, - он поправил съехавшую на глаза шапку и принялся застегивать мою куртку. – Я не думаю, что это Настя виновата. Скорей всего, это была Вера. Понимаешь, мы сильно поссорились с нею в тот вечер. Она видела, как мы разговаривали с тобой, и сказала, что у нас больные отношения. Видите ли, ты собственница, которая не хочет меня ни с кем делить. А я бегаю за тобой, как щенок бездомный. Вера ушла, и долгое время отсутствовала в комнате, а потом пришла Наталья Петровна. Она была рада, что все показали на нас с тобой пальцем.
Час от часу не легче.
- Почему молчал?
- Просто думал, что тебе теперь никто не будет нужен. И если тебя все оттолкнут, ты придешь ко мне. Но Славский…
- Он всё обыграл в свою пользу. Но я не виню его, Антон. Миша всегда был жутким эгоцентриком. Жестоким и эгоистичным. А вот Вера…
- Давай больше не будем говорить о них, ладно? – парень протянул мне свою руку. – Пойдем, навестим Настю, а завтра расскажем классу, кто виноват в трагическом провале на экскурсии.
- Хорошо. Только давай про Верку никому ничего говорить не будем. Классу всё равно, кого травить. А ей это уроком всё равно не будет.
Я была почти счастлива. Но довольна, уж точно. Мы побрели в сторону районной больницы, взявшись за руки. И я больше не была одна.
***
- Со мной нельзя так поступать! – Славский пришел в ярость, узнав о моём решении «расторгнуть» наши отношения. – Ты будешь моей девушкой, пока этого хочу я.
- Ошибаешься. Я не твоя собственность. Можешь рассказывать всё, что пожелаешь. Только знаешь притчу про мальчика, который кричал: «волки»? Не думаешь ли ты, что в смену показаний кто-то поверит?
- Мне плевать! – Миша пребольно сжал мою руку, и я оттолкнула его, что было сил.
Он зашипел и сдавленно охнул, присев на лавочку в холле. У меня было немного времени, чтоб успеть убежать, но я этого не сделала. Первым порывом было узнать, всё ли с парнем в порядке и я ему поддалась.
- Не тронь меня. Всё хорошо.
Рукав свитера немного приподнялся, пока его хозяин тер ребра. На коже красовался синяк.
- Ты что, упал?
Рука потянулась к отметине, но парень среагировал молниеносно. Он резко поднялся и грубо рявкнул в лицо:
- Не твоё дело!