Мадам Руленд оторопело смотрела на меня, став в этот момент похожей на маленькую девочку.
— Ваша комната?
— Ну да. Прислуга спит в доме, это само собой разумеется… По утрам я ведь должна готовить завтрак?
— Но… Но вы живете недалеко отсюда!
— Ну и что с того? Представьте, ночью вам потребуется что-нибудь…
Обрывки из американских фильмов как нельзя кстати пришли мне на ум.
— Представьте, вы захотели, например, стакан молока… Вы звоните мне, и я приношу его.
— Ах так! Понятно… Ну что ж, выбирайте комнату, какую хотите.
— Все равно какую?
— Конечно, это без значения!
Мне представлялось, что добрая фея взяла меня за руку и повела в сказочный магазин с игрушками. Выбирать! Какой соблазн! У меня хватило дерзости указать на самую красивую комнату из тех, что не использовались. Она находилась рядом с их спальней. Только ванная разделяла оба помещения. Месье Руленд снял меблированный дом, и только для спальни и сада он купил мебель по собственному вкусу. В моей комнате кровать не была обита — самая обычная, с деревянной спинкой и бордовым покрывалом. Комод красного дерева, круглый стол под вышитой скатертью, плетеные стулья и кожаное кресло довершали обстановку комнаты. Вам судить о стиле…
— Если вы позволите, после обеда я схожу за вещами.
— О'кей!
Мы спустились вниз. Какое удовольствие жить на свете! Я уже и не в Леопольдвиле, а в какой-то заморской стране.
— Как вас зовут? — спросила меня мадам Руленд.
— Луиза Лякруа, мадам…
— А меня Тельма…
— Хорошо, мадам…
— Не зовите меня «мадам», просто — Тельма!
— Что-что?
Я мгновенно представила себе Риделя, моего бывшего патрона. Его звали Люсьен. Это был важный господин, считавший себя незаменимым и старавшийся внушить всем и каждому, что по утрам Всевышний испрашивает у него разрешения запустить Землю вокруг небесного светила. Можно вообразить его физиономию, обратись я к нему — Люсьен!
— Почему вы смеетесь, Луиза? Тельма — нехорошее имя?
— Напротив, мадам. Но прислуга по дому не зовет свою хозяйку по имени!
— А как же она ее зовет?
— Мадам!
— Именно так? Мадам?
— Да.
— О'кей!
Наконец она закурила сигарету и протянула мне пачку «Кэмела».
— Нет, спасибо, я не курю… С чего я должна начать, мадам?
Машинально она ответила мне по-английски. Видя, что я не поняла, она перевела:
— Это без значения!
Внезапно она погрустнела. Казалось, мое присутствие немного тяготит ее. Она, возможно, старалась привыкнуть ко мне, и это небольшое усилие навеяло на нее скуку. Я поняла, что мне придется как следует поднажать, чтобы расположить ее к себе.
— Сейчас почти одиннадцать. Месье Руленд обедает дома?
— Нет!
— А вы как следует едите в полдень?
— Нет… только чай с тостами…
Было ли это привычкой или желанием сохранить форму? У нас во Франции на обед положены либо сосиски с чечевицей, либо баранье рагу. Чаем я никогда не увлекалась.
— Я, как и вы, мадам.
Я нацепила пластиковый фартук из кухни и принялась за работу. Беспорядок в доме объяснялся только полным безразличием хозяйки. У нее было все необходимое для уборки: пылесос, машина для натирки полов, стиральная машина и куча других приспособлений, назначения которых я не понимала как следует.
Я начала с того, что перемыла гору грязных тарелок, а потом взялась за электрическую плиту, вся поверхность которой была заляпана тем, что выплескивалось из кастрюль все последние дни. Затем отскоблила плитку с помощью грубой щетки. Когда кухня заблестела, я принялась за ванную комнату. Да уж, это был не просто беспорядок! И кошка потеряла бы здесь своих котят! Грязное белье! Раздавленная на полу губная помада… Комья волос в ванне! Расчески, всаженные в куски мыла, тряпки на ручках душа и кранах умывальников. Обстановочка была что надо! Ей не было до всего этого дела, этой Тельме!
Я трудилась несколько часов. Время от времени мадам Руленд приходила взглянуть на меня; должно быть, я казалась ей чем-то из ряда вон выходящим. Обязательная сигарета во рту, американская книжка в руках с отвратительными рисунками на обложке (могла бы поручиться, что это был роман ужасов).
К четырем часам все было закончено, начищено до блеска, приведено в идеальный порядок… Дом стал неузнаваем.
— Я могу идти за вещами, мадам?
— Да.
— Раз уж я выхожу, я могла бы купить провизии на ужин.
— Это не есть нужно. У нас много всего в китч… в кухне!
На это я уже насмотрелась. Сплошные консервы! Всех размеров, всех цветов! Они только их и поглощали, эти Руленды, и покупали фрукты и овощи, чтобы не подцепить цингу! Моя успешная работа придала мне уверенности.