Благодарна?
Я протянула руку и ухватилась за край стола, стараясь гордо смотреть в лицо тетушки. Представила радость сестер. Наконец-то они избавятся от меня. Да еще и что-то с этого поимеют.
– Кто он? – спросила срывающимся голосом.
Тетушка безразлично пожала плечами.
– Разве это имеет значение? Главное, что высокого положения. Если я правильно поняла приезжавшего уполномоченного, то очень влиятельный шаен. Вечером он привезет договор, там можно будет узнать имя. Но к чему тебе оно? Познакомишься на месте.
Меня заметно пошатнуло, в глазах потемнело.
– То есть вы даже не удосужились узнать, кому меня… – Ком встал в горле. – Продали?
Ирен сложила руки на груди.
– Не продала. А устроила твое будущее.
– Продали! – звенящим криком вырвалось у меня. – Именно так. Вы продали меня в пользование шаену. Прекрасная перспектива, не правда ли, тетушка Ирен? Избавиться от меня, получить деньги. И неважно, что они получены грязными методами. Вам к этому не привыкать!
Звонкая пощечина заставила мое лицо загореться. Тетушка настолько быстро оказалась возле меня, что я не успела отшатнуться.
– Не смей говорить со мной в таком тоне, – прошипела, словно гадюка, которой наступили на хвост. – И радуйся, что тобой до сих пор не воспользовался ни один из шаенских солдат! Думаешь, я не знаю о твоих ночных вылазках? Знаю! Удивительно, что ты до сих пор не попала в лапы стражам! Поверь, я бы пальцем не пошевелила, чтобы спасти тебя.
В этом я не сомневалась. А мои ночные вылазки… Я пыталась раздобыть травы в ближайшем лесу, чтобы насушить на зиму. Кто знает, что нам предстоит, а лекарей на ближайшие несколько селений нет, они ушли, едва в городе появились шаены. Тех, кто не успел уйти, шаены забрали, и их больше никто не видел.
Дарьер оставался единственным в городе, кто разбирался в травах и кое в чем из колдовства. Его спасало то, что об этом никто, кроме нашей семьи, не знал. И он бы ушел, если бы не я.
Вот только ходить в лес в нынешнее время стало опасно. Однако выбора не оставалось, зима никого не пощадит. И хотя Дарьер был против, после небольшой перепалки мы все же решили поискать травы. Мы уверенно уходили каждую ночь, собирая в окрестностях те растения, что он показывал. А потом до утра, прячась в тайной комнате замка, варили настои и снадобья.
Мы делали это для всех. Ведь случись что с тетушкой Ирен или сестрами, им бы тоже помогли наши травки. Но, видимо, тетушка так не считала.
Прижав руку к полыхающей щеке, я все еще стояла прямо. Медленно отняла ее от лица и скупо произнесла:
– Ваша подлость не имеет границ. Даже стать любовницей шаена лучше, чем оставаться с вами в одном доме.
То, что сказала это сгоряча и впопыхах, поняла, едва за мной закрылась дверь моей собственной комнаты.
– Не выйдешь отсюда, пока за тобой не приедет экипаж. Приготовь вещи к вечеру.
Пару раз щелкнул замок, и я осталась наедине с собой. Тут уж дала волю слезам. Уткнувшись в подушку, я рыдала о себе и своей судьбе. Всхлипывала, размазывала слезы по щекам и думала, что лучше бы я погибла вместе с родителями.
Сколько пролежала – не знаю. Слезы высохли, рыдания уже не давили грудь, хотя на душе было все так же серо и тоскливо. Солнечный диск уверенно клонился к закату, отсчитывая время в доме моих родителей.
Родители.
Порывисто поднялась.
Я не могу подвести их.
Я – единственная дочь некогда прославившегося героизмом и смелостью герцога Лавона. Я не имею права сдаваться и просто рыдать о судьбе.
Встала, заглянула в зеркало. Из него на меня посмотрела миловидная девушка с раскрасневшимся от слез лицом и всколоченными русыми волосами оттенка гречишного меда.
Гордо вскинула голову. Прошла в купальню, освежила лицо и снова вернулась к зеркалу. Волосы заплела в тугую косу. Хотя никогда не пользовалась косметикой, нанесла на лицо белую пудру. Надела черное строгое платье с воротником-стойкой и длинными рукавами. Сняла с пальца родовое кольцо.
Снова посмотрела на себя.
Излишне бледная от пудры, но все равно привлекательная. Серые глаза в обрамлении черных ресниц – подарок от красавицы-мамы. Ровные дуги бровей. Взгляд серьезный и хваткий – папин взгляд. Я уверенно провела под глазами темным карандашом и тщательно растушевала.
М-да, смерть выглядит, пожалуй, лучше меня.
Что ж, лорд как вас там, мы еще не знакомы. Пусть меня и продали, как вещь. Но я не вещь. Я, Киара Лавон, – единственная дочь герцога Лавона. И постароаюсь сохранить честь и достоинство. Если в моем положении это вообще возможно.