Девушка съежилась, подтянув колени к груди.
— Ты слышала вопрос, крошка, — ухмыльнулся негодяй, дернув её за волосы и запрокинув бледное личико, — где бумаги?
— Я не знаю, сеньор, — тоненький дрожащий голос, от которого сеньора Зорро прошибло холодным потом, заставил привязанного к кольям Монастарио яростно забиться. — Не знаю, о чем вы, сеньор!
Бандит потянул волосы девушки назад, заставляя её откинуться так, что стали видны нежные круглые груди с темными сосками. Жалобный вскрик заглушило свирепое рычание и звук удара. Девушка взвизгнула, подняв связанные руки.
— Нет! — её голос дрожал от слез. — Не бейте его! Не бейте!
Негодяй вкрадчиво рассмеялся, выпустив пленницу.
— О, да наша красотка, похоже, влюблена! — заметил он, глядя, как она пытается прикрыться длинными волосами. — И на что же ты готова, куколка, ради своего любовничка?
Он отвесил звучный шлепок по круглой попке, и бедняжка взвизгнула от стыда и боли.
— Подонок! — Монастарио бился, не замечая, что кожа на его запястьях лопнула и кровь залила веревки. — Я вырву твоё сердце, мразь!
— Заткнись, — лениво произнес коренастый бандит с сальными лохмами, пиная капитана в бок, — может, мы и оставим тебе что-нибудь… после того, как отпразднуем свадьбу этой шлюшки с Варгасом. А сейчас поиграем с тобой, пока она не скажет, где бумаги.
Он наклонился, подобрав головню из костра. Второй бандит с ухмылкой рванул рубашку на груди капитана. Монастарио не вскрикнул, но сеньору Зорро показалось, что даже со своего места он слышит скрежет его зубов. В воздухе поплыл запах паленых волос и мяса.
— Энрике! — душераздирающий крик девушки заставил его вскочить и выдернуть из ножен шпагу. — Не надо! Умоляю! Я скажу всё, что вы захотите!
Рыдая, она упала на колени.
— Весьма интересно, — задумчиво произнес сеньор Зорро, спрыгивая вниз и ударом кнутовища укладывая подскочившего коренастого. — А вы, оказывается, храбрецы — терзать девицу и связанного человека.
Монастарио, тяжело дыша, смотрел на разбойника. Стоявший перед ним бандит сделал попытку выдернуть из-за пояса пистолет, но капитан пнул его под колени и, когда тот повалился на пленника, обхватил ногами, с силой сдавив.
Кнут вышиб пистолет из руки у того, кого называли шефом, и обвился вокруг его шеи. Оружие запрыгало по камням, но его ловко перехватила пленница и вскочила, направив на четвертого бандита, того, что рвал её за волосы. Он застыл, глядя прямо в темное дуло. Пятый из подонков попытался подкрасться сбоку, но был остановлен шпагой сеньора Зорро, вонзившейся между его ребер.
— Всё хорошо, сеньорита, — сквозь зубы произнес благородный разбойник, осторожно забирая у неё пистолет одной рукой, а второй пресекая любые попытки шефа избавиться от кнута, сдавившего горло. — Освободите капитана. Возьмите нож там, возле костра.
Полузадушенный бандит всё ещё царапал ноги Монастарио, сдавливающие его ребра. Девушка уже судорожно пилила веревки. Даже не стряхнув обрывки с окровавленных запястий, капитан оттолкнул хрипящего подонка и вскочил.
— Внизу возле каменной гряды вы найдете лошадей, капитан, — сеньор Зорро намотал кнут на ладонь и, согнув руку, осторожно развязал тесемки на своем плаще. — Вот, возьмите, сеньорита.
— Никогда не думал, что скажу это, но я рад вас видеть, — Монастарио подошел к бандиту под прицелом и, заведя ему руки за спину, связал его собственным кушаком. Затем проделал то же самое со вторым негодяем.
— Тише, — девушка прижала пальцы ко рту, — слышите? Там кто-то ещё!
— Спрячьтесь пока, — тихо произнес разбойник, кивая на густой кустарник, укрывающий темную нишу в скале. Метиска кивнула, скользнув немой тенью и слившись с темнотой. Монастарио, подобрав саблю одного из бандитов, отступил за большой валун. Сам Зорро отошел к костру, направив пистолет на тропинку, на которой вскоре появился здоровенный метис, волоча за собой связанного падре Фелиппе.
— На вашем месте я бы стоял очень смирно, — посоветовал сеньор Зорро, сделав приветственный жест рукой, — капитан, не могли бы вы освободить святого отца?
Бандит застыл, оскалившись, точно умирающий койот. Старый священник опустился на одно колено, пытаясь перевести дыхание. Монастарио вышел из-за камня, аккуратно обойдя бандита, и перерезал веревки на руках старика, помогая ему встать.
— Спасибо, капитан, — падре Фелиппе с ужасом и жалостью взглянул на его обожженную грудь, потом перевел взгляд на разбойника. — Зорро!
— Думаю, теперь улик у вас будет достаточно, чтобы задержать сеньора Варгаса, что остановился на гасиенде де ла Вега, — сеньор Зорро ухмыльнулся, кивая на слабо шевелящихся бандитов. — Справитесь сами, капитан?
Девушка вышла из укрытия и прижалась к боку Монастарио. Сеньор Зорро улыбнулся, заметив, как тот обнял её. Падре Фелиппе с удивлением смотрел на прелестную метиску.
— Не так быстро, сеньор разбойник, — произнес мужской голос из тени, — и вы, падре, не двигайтесь.
Из-за кустов, где не так давно прятался сеньор Зорро, вышел невзрачный лицом, но высокий и стройный мужчина в богато украшенной одежде. В обеих руках он держал по пистолету.
— В общем-то, мне нужны только священник и девушка, — заметил он, лениво усмехаясь.
Монастарио сделал шаг вперед, заслоняя собой худенькую, закутанную в черный шелк фигурку.
— Не стоит, дон Эрнандо, — неожиданно томно произнес сеньор Зорро, — не хотите же вы расстроить вашего друга, убив его сына.
Убийца растерялся лишь на мгновение, но этого короткого мига в долю секунды хватило, чтобы Зорро метнулся, отбив направленный на Монастарио пистолет и толкнув руку Варгаса со вторым пистолетом. Пуля из второго с визгом срикошетила от скалы. Сеньор Зорро вздрогнул, но мгновением позже его железный кулак врезался в челюсть Варгаса, уложив его на месте.
— Вот и всё, — пробормотал благородный разбойник, отступая к скале и прислонившись к ней. Падре Филиппе и сеньорита бросились к нему, подхватив и усадив на камень. На руке старика, скользнувшей по ребрам Зорро, остался кровавый след.
— Вы ранены! — выдохнул падре Фелиппе. И тогда капитан шагнул вперед и сдернул с разбойника сначала шляпу, а затем и маску.
========== Часть 4. ==========
Энрике Санчес Монастарио знал за собой много плохих качеств, он не стыдился их, справедливо полагая, что без них не смог бы достичь в этой жизни ничего. И знал единственное, которым мог бы гордиться, но которое сейчас буквально выворачивало его наизнанку. Этим качеством была благодарность. И именно благодарность сейчас связывала ему руки, потому что он понимал — не приди Зорро на помощь, его бы замучили до смерти, а Оллин изнасиловали и убили бы. Случилось то, о чем он втайне страстно мечтал — разбойник выдал себя! Но капитан не представлял, как сможет предать его суду, человека, спасшего больше, чем просто их жизни. Он смотрел в красивое бледное лицо Диего де ла Веги, даже не представляя, что ему делать.
— Да, здорово вы надули всех нас, — наконец сумел выдавить капитан.
Де ла Вега слабо улыбнулся, демонстрируя лишь тень своей обычной задорной ухмылки.
— Боюсь, это ненадолго, мой капитан, — с видимым трудом произнес он, — и вам не придется думать, куда девать меня. Надо только немного подождать…
Быть может, эти слова и стали решающими. А может, то были полные слез глаза Оллин и её маленькая ручка, гладившая влажный от пота висок разбойника.
— Спокойно, не дергайтесь, — Монастарио опустился на колено, поддернув на нем рубаху и обнажив раненый бок. — Кажется, навылет прошла. Уже хорошо, не придется вынимать. Оллин, следи за этими мерзавцами, возьми пистолет. Падре, мне нужна будет ваша помощь.
Отыскать материал для перевязки в пустыне было более чем сложно, и капитан позаимствовал широкую полосу черного шелка с плаща разбойника. Плотно прижав кровоточащую рану свернутой в несколько раз собственной рубашкой, и велев священнику держать её, капитан принялся бинтовать, обхватывая торс де ла Веги. Дон Диего склонил голову на плечо старого священника, прикрыв глаза. На лбу у него выступила испарина, и дыхание было неглубоким и частым.