Но я еще целый день прокатался по городу, решая свои дела и просто расслабляясь. Под вечер позвонил Стасу.
— Да?
— Ты с Варварой?
— Да. А что?
— Ничего.
Отключился и поехал к Кире. Поднялся на нужный этаж и без стука вошел в комнату Киры и Вари.
— Чего надо? — грубо спросила Кира, глядя на меня недовольно и гневно, стоя у кровати и сложив руки на груди.
— Обиделась?
— Нет, — равнодушно ответила Кира — С чего бы?
Я видел, что ее задело мое равнодушие, все же это был ее первый раз, и она наверняка представляла себе это более романтично, чем говорила вслух.
— У меня были дела, — попытался оправдаться я.
Зачем только? Неужели мне так важно, чтобы она не держала на меня обиды?
— Меня это не волнует, — пожала плечами Кира. — Так зачем ты приехал?
— За тобой.
— А с чего ты взял, что я с тобой куда-то поеду? — фыркнула ехидно девушка.
— А кто тебя спрашивать будет? — усмехнулся я, надвигаясь на нее.
— Ты что удумал? — возмутилась Кира.
— Хочу продолжения, — нагло заявил я, приближаясь к ней еще ближе.
— А меня спросить не хочешь? Может, я не хочу!?
— Я помогу захотеть, — хмыкнул я.
— Не наглей, Князев! Ты мне не парень, не муж и не любовник, чтобы указывать, куда мне ехать и что делать!
— А кто же я?
— Одноразовый секс!
— Это мои слова, — хмыкнул я, делая еще один шаг к ней.
— Мне без разницы! После того, что ты сделал, на большее не рассчитывай!
— Значит, все же обиделась, — констатировал я.
— Ну я же не бесчувственная эгоистка и не циничная сволочь!
— Какое точное определение, — усмехнулся я.
— Точнее не бывает. Я еще много могу о тебе сказать.
— И что же? — полюбопытствовал я, нагло укладываясь на ее кровать и закладывая руки за голову.
— Ты — наглая, самодовольная свинья!
— Угу.
— Циничная вредная скотина!
— Так.
— Ты чего лыбишься!? — возмутилась Кира моему равнодушию, нависая надо мной и сверкая светло зелеными глазами.
— Я просто любуюсь.
— Чем, позволь узнать?
— Тобой. Ты когда злишься, становишься до предела сексуальной, — с улыбкой ответил я.
— Ах, ты…да ты…
Пока она пыталась подыскать подходящее выражение, я резко дернул ее за руку и повалил на себя. Она тут же попыталась встать, а когда не вышло, стала молотить своими кулачками по всему, до чего могла достать.
— Пусти, гад!
— Я сделаю лучше, — прошептал я и накрыл губами ее сладкий ротик.
Она не ответила, а попыталась крепко стиснуть губы и острые зубки. Я только хмыкнул и тут же подмял ее под себя, начиная ласкать ее лицо и шею губами и языком.
— Пусти! — рычала Кира, извиваясь всем телом.
И откуда в ней, такой маленькой и хрупкой, столько сил?
Я прижал коленями ее ноги, а руки сцепил над головой. Губы опять стали скользить по ее шее, ключицам, медленно подбираясь к вырезу майки. Она все еще пыталась вырваться, но, по крайней мере, перестала кричать.
— Ненавижу тебя, — прошипела Кира, уже начиная вздрагивать от удовольствия.
— Но хочешь, — самодовольно заметил я, проникая рукой под майку и уверенно двигая ее вверх, к груди, не скрытой бельем.
Упругий, маленький холмик удобно устроился у меня в ладони, а сама девушка выгнулась навстречу, хоть и пыталась еще вырваться. А меня безумно возбуждало ее сопротивление.
— Знаешь, а мне нравится, — усмехнулся я, лаская ладонью ее грудь.
— Что? — прорычала Кира, учащенно дыша.
— Твое сопротивление, — усмехнулся я, касаясь губами ее ушка. — Люблю жесткий секс.
От одних таких слов она задрожала еще больше, а я лишь довольно усмехнулся. Мне понравилась ее реакция на мои слова — она не испугалась и не возразила, что говорило о том, что она хочет меня так же, как я ее.
— Не упрямься, — попросил я, касаясь ее сомкнутых губ кончиком языка.
— Да пошел ты, — продолжала фыркать Кира, скорей из вредности, чем по причине сопротивления.
А я усмехнулся, резко раздвинув коленом ее ножки. Рука выскользнула из-под майки и легла на развилку на бедрах. Кира судорожно вздохнула, когда я провел ладонью по ее горячей плоти под тонкими брюками от пижамы. Она окончательно перестала вырываться и расслабилась подо мной. Я тут же отпустил ее, чтобы второй рукой начать ласкать ее уже податливое тело. Одна рука продолжала по-хозяйски поглаживать ее киску, а вторая задрала на ее теле маячку, чтобы мои губы беспрепятственно прижались к ее упругим холмикам груди. Кира уже добровольно запустила пальчики мне в волосы, чтобы крепче прижать к себе.