И пока я обдумывала разговор, Александр скрылся в ванной.
Вот ведь, что за человек!
Лучше бы ругался, я хоть так могла его на место поставить! Выйти победительницей из словесной баталии, а когда он такой…
- Ну что за человек! – шипя себе под нос, прошла в свою комнату, достала чистое постельное белье, подушку, легкое одеяло. Вернулась на кухню и бросила на диван…
Замерла, скептически разглядывая конструкцию.
Он же наверняка никогда в своей жизни не заправлял постель.
- Ну что за человек?! – и с возмущенным сопением принялась застилать диван. – Свалился на мою голову…
- Лида? – недоуменный вопрос прилетел мне в спину, когда заправляла простынь, чтобы не сбилась и взбивала подушку. – Ты что там бухтишь? Спасибо, но я и сам мог себе постелить…
Замерла. Выпрямилась и медленно развернулась к нему.
- В смысле «сам»? А ты умеешь? – мои недоумение и изумление вызвали у него улыбку:
- Конечно, - вытирая полотенцем мокрые волосы, но полностью одетый, он прошел мимо меня и включил чайник, - родители меня отдали в кадетский корпус, чтобы не бедокурил сильно. А там, особо не забалуешь. Ну и потом, - он позволил себе новую очередную улыбку, а я…, - даже при всем нашем богатстве, прислуга есть только в том особняке, где ты уже была. В наших домах, квартирах мы стараемся поддерживать порядок сами. Да, без специальных бригад не обходится, но … пропылесосить, закинуть вещи в стирку, помыть посуду… я не вижу в этом ничего зазорного.
Я молчала.
Как мало я, оказывается, знаю о жизни олигархов и их причудах.
- Ты издеваешься? – спросила все-таки с надеждой.
Лазарев-младший вновь улыбнулся и сказал:
- Ни капли. Ты просто мало про меня знаешь.
- Никогда не интересовалась даже, - быстро открестилась и, судя по всему, зря.
- Именно, - он отсалютовал мне чашкой, а я… Мне же посоветовали быть мягкой, хрупкой девушкой, да? Взяв сложенное одеяло, оглядев не до конца заправленную кровать, я подошла к Александру и сунула ему в руки:
- Значит, дальше справишься сам. Спокойной ночи.
Но спокойной ночь не вышла.
Мне редко снились кошмары, или я просто их забывала. Но этот… превзошел все.
Снова и снова я проживала события дня.
Дети. Огонь. Дом. Погибшие… очень много погибших.
Я всегда оставалась одна, последняя. Мне было то холодно, то жарко… мне хотелось кричать, драть на себе волосы, а где-то фоном я слышала смешки, чувствовала ухмылки, ощущала чужие руки на своем теле…
Я отчаянно хотела проснуться, но не могла…
- Лида, проснись, это всего лишь сон. Это дурной сон, родная, он пройдет. Тише, тише, успокойся…
Не знаю в какой миг очнулась. Словно сознание меня выкинуло из этого проклятого сна и я пришла в себя в коконе горячих рук. Александр крепко меня обнимал и гладил успокаивающе по спине, он шептал мне что-то в волосы, но разобрать я не могла…
Я так испугалась, что эта жуть может оказаться правдой, что…
- Ты плачешь? – испуганно и достаточно громко произнес Александр, и я в ответ громко всхлипнула. – Я совершенно не умею успокаивать плачущих женщин! – и столько в его голосе было ужаса, что все же ответила:
- Просто помолчи и подожди пока выплачусь! Не лезь с утешениями…
- Что, правда? И это работает? Точно?
- Точно! – всхлипнула уже тише, понимая, что истерика не спешит накатывать.
- Ну ладно. Плачь давай, я буду молчать.
И действительно замолчал.
Только вот и мне плакать уже не хотелось. Более того, как-то внезапно меня осенило, что я слишком комфортно чувствую себя на чужой мужской груди…
- Лида, а ты плачешь? Я просто не слышу, а почему так тихо?
Выдохнула, лбом уткнувшись в горячую кожу.