Несколько минут он молчал. Продолжал хмуриться, сжимать руль, поджимать до выступающих скул рот…
- Ты с самого утра какая-то… чужая. Резкая. Словно места себе никак не найдешь.
Выдохнув, отвернулась от него к окну.
Да уж. У меня была целая ночь на размышления.
- Скажем так, я решила не сокращать ту дистанцию, которая была между нами изначально, - мне катастрофически не хватало смелости говорить, глядя ему в лицо. – Твое вчерашнее выступление смутило меня, чего уж врать. Но я не могу отделаться от мысли, что ты манипулируешь мной, - на этих словах машину вильнула, мы перестроились в самый правый ряд и притормозили у обочины.
Молчали долго. Я даже потянулась и включила аварийку, пока Александр смотрел перед собой.
- Саш…
- Я слышал, Лида. Куда тебя отвезти? – от прохладного тона поежилась, но ответила:
- В кафе…
- Итальянское?
- Да… Погоди, а как ты узнал?
- Птичка на хвосте принесла, - отрезал, не подразумевая дальнейшего развития разговора.
До кафе доехали в тишине. И только отстегнув ремень и взявшись за ручку машины, рискнула спросить еще раз:
- Так сколько я должна за услуги доктора?
Он не сказал и слова. Просто медленно повернул голову и, не моргая, посмотрел на меня. Точнее осмотрел. Его взгляд скользил по оголенным щиколоткам, коленям, потом по бедрам, что прикрывали воланы короткого платья… грудь… губы… глаза. Кажется, я даже не дышала, чувствуя, как румянец покрывает все мое тело, вслед за этим взглядом…
- Ты хочешь расплатиться за помощь. У меня есть встречное предложение, - он даже не собирался скрывать скабрёзность своего предложения, ни тона, ни взгляда.
Вдох-выдох, Лида, вдох-выдох.
- Лазарев, твое предложение оскорбляет любую женщину…
- Как и ты, Лида, оскорбила меня минутами раньше, предложив оплатить услуги, которые были помощью и участием.
Пожала губы, понимая правоту, но не принимая наказание.
Оставив ручку машины, повернулась всем телом к нему:
- Так ты видишь наши отношения? Я говорю – ты даешь сдачи? Ты поступаешь – я отвечаю тем же? Я тебе не ручная обезьянка, чтобы поступать так, как хочешь ты…
Он грохнул руками о руль, кажется вызвав несколько сердечных приступов у прохожих и рыкнул:
- Я лишь показываю тебе, что твои слова задевают! Они неприятны! Особенно сильно, когда даже… ай, иди ты, Лида, к своим друзьям, - и отвернулся от меня к окну. – Я заеду вечером. За вещами.
А едва я вышла, как его машина с визгом стартанула с места, чем напугала прохожих.
Я задела его. Обидела. Поставила на место слишком грубо.
И мне быть может радоваться этому, только… паршиво было.
- Mia bellissima, Лида! – из кафе выскочил обеспокоенный Серж с полотенцем в руках. – Что случилось?! Что за шум?!
Я смотрела вслед машине и…:
- Все хорошо. Пошли?
- Катя уже здесь, внутри с Леной болтает, только тебя и ждали.
- Отлично, - сказала без особого энтузиазма, и мы вошли с ним внутрь.
Я практически тут же оказалась в кольце рук. Лена и Катя со слезами на глазах и вцепившись в меня, словно и отпускать не собирались, усадили за самый дальний закрытый от всех столик.
- Ты как? – один вопрос на двоих, а мне захотелось расплакаться.
- Где дети? – переборов себя, спросила я и посмотрела на Катю.
Всегда спокойная, сдержанная Катерина сейчас вспыхнула, словно маков цвет и сказала:
- Дома. У Лазарева-старшего! Ты знала какой он пройдоха?! – и столько в ее тоне было праведного возмущения, что я непонимающе перевела взгляд на улыбающуюся Лену. Та мне подмигнула и, пододвинув Кате чашку ароматного чая, сказала:
- Действительно, очень возмутительный персонаж, - сказала она, а Катя кивнула. – Приехал значит весь такой серьезный, с охраной, нагло проверил все кафе и только после этого позволил нашей Катерине выйти из машины, - «возмущенно» пересказывала хозяйка кафе. – Представляешь, каков наглец?! Под руку вывел ее из машины! Будто маленькую! – с каждым словом она улыбалась сильнее, а Катя кивала, пока не поняла…