- Здравствуйте.
Высокая, плотная, миловидная женщина среднего возраста с большими голубыми глазами и, между прочим, длинной пепельной косой. Красивая, да, но ее красота была куда ближе остальных…
- Если можно, я хотела бы покататься.
- Конечно, - она тут же кивнула головой и принялась задавать стандартные вопросы…
Через тридцать минут я на гарцующей лошадке по имени Мина медленно ехала вдоль ограждений. Размеренный шаг и мерное покачивание ввели меня в какой-то сонный транс: я снова и снова переживала события сегодняшнего дня. И если за утреннюю «стычку» я могла поставить себе твердую четверку, то вот со стилистом… кажется, все-таки переборщила. Не нужно было так набрасываться на человека, даже если его слова были обидными…
И, кажется, я еще долго наматывала бы круги, если бы не Татьяна. Та самая пепельная блондинка появилась в центре манежа и сказала:
- Для первого раза достаточно, - Мина, едва услышав знакомый голос сразу же потрусила к ней, не обращая внимания на седока, - как бы вы завтра не почувствовали все, что ниже спины, - женщина протянула ладонь к лошадиной морде и я услышала громкий хруст. – Я придержу, а вы осторожно слезайте. Помните как?
И только оказавшись на земле, я осознала, как же затекло тело. Под внимательным взглядом Татьяны попробовала размяться, но мышцы кажется начинали тянуть лишь сильнее.
- Лида, - вдруг сказала она, - вам нужен или хороший массаж, или немного физического труда, - усмехнулась и закончила: - Как вы смотрите на то, чтобы помочь с уборкой в загоне Мины, пока я расседлаю ее?
И я могла бы оскорбиться, если бы вдруг мне не стало очень смешно…
Один смешок, даже скорее хрюк какой-то, за ним еще один, и вот я уже смеюсь до самых слез, а женщина напротив меня добродушно улыбается, удерживая нетерпеливо мнущуюся Мину под уздцы.
- Ох, - утираю выступившие слезы, - это, видно, нервное, простите. Конечно, я помогу.
- Ничего, - отмахнулась Татьяна, и мы вышли из манежа, направившись в глубь конюшни, - вы еще прекрасно держитесь. Другие столичные «офисные воротнички» куда сильнее психовали, пока их отпускало…
- А как вы поняли, что я – «офисный воротничок»? – о том, что я из столицы, думаю, уже всему персоналу известно.
- Вы зажаты, чаще всего нахмурены, и все ваши движения точно выверены до автоматизма, даже с лошадью, - она с любовью огладила морду довольной Мины, - а они это чувствуют. Как и те, кто давно наблюдают за людьми.
Я улыбнулась, соглашаясь с ее словами. Может потому, что она не собиралась меня обижать, а просто констатировала факт. Да и было в ней что-то такое, что сразу же располагало…
- Уборка, возможно, поможет вам больше сконцентрироваться на переживаниях. Без травм, скажем так, - она протянула мне высокие, по локоть, плотные резиновые перчатки и указала на рабочий инвентарь. – Справитесь?
- Постараюсь, - произнесла решительно и вошла в загон.
Знакомые запахи сена, корма и едва-едва уловимый лошадиный вернули в далекое детство. Туда, где сон в обеденное время казался чуть ли не наказанием и каторгой. Туда, где горячая мамина выпечка с сахарной пудрой – важный повод, чтобы ее своровать-добыть для себя и других детей со двора…
Господи, ведь я когда-то была такой смелой… Ничего и никого не боялась…
Что же со мной стало?
Все-таки удивительно устроен человеческий мозг: от одного воспоминания потянулись другие. Картинки всплывали в голове, сменяя друг друга, насыщая разными эмоциями – я то радовалась и улыбалась, то густо краснела и закатывала глаза, думая, как же вообще могла такое сотворить? Ларец со всеми спрятанными воспоминаниями открылся и закрываться словно и не собирался…
- Что, Танюшка, тебе наконец выделили помощницу? – от прозвучавшего за спиной мужского голоса, я вздрогнула, возвращаясь в реальность. – Познакомишь?
- Дождешься тут помощников, как же, - Татьяна продолжала натирать круп лошади специальной щеткой, - это наша постоялица вызвалась мне помочь. Лидия, хотите познакомиться с видным мужчиной нашего санатория?