Он покачал головой:
- Я каждый раз удивляюсь твоей реакции на мои предложения. Лид, это же дети, какие еще могут быть варианты…
- Петь, но там угроза жизни, карьере…
Он мрачнел на глазах:
- То есть женщина может спасать детей, помогать людям, искать деньги на их содержание, спасать, выискивать возможности, чтобы сопротивляться криминалу, а мужчина-юрист… Скажи, ты мужененавистница? Или считаешь, что я могу струсить?
- Что?! Да даже в голову не приходило!
- Тогда не говори, пожалуйста, ерунду. И если мужчина говорит, что он готов в это ввязаться, значит…
- Но ты один…
И он улыбнулся такой нехорошей улыбкой, что я поняла: вот она, обратная сторона этого юриста. Профессионал, и судя по всему, довольно жесткий…
- А кто сказал, что я один буду работать над этим делом?
- Обалдеть, - выдохнула, откинувшись, на спинку стула, - Петь, я пока не могу даже выразить, что чувствую.
- А ты ничего не говори, - тут же кивнул он. – Пошли погуляем, Лид? – и взгляд ластящегося кота, словно другой Петр.
- Пошли…
Моя маленькая история_продолжение
Подходили выходные.
Когда с Петром мы не виделись, то созванивались, и могли говорить часами… Я ходила своими мыслями «вокруг него». Мне нравилось быть с ним, ему нравилось быть со мной. Но во что это выльется…
Я не знала.
Я просто не хотела загадывать наперед, не строить планов: «а вот мы съехались», «а вот мы поженились», «а вот мы родили троих детей», «а вот такие кадки с цветами в нашем загородном доме»… Тьфу!
Я просто хотела жить и наслаждаться тем, что есть здесь и сейчас, не задумываясь о том, к чему все приведет.
Поэтому, предупредив всех, забрала маму и на выходные мы уехали к Катерине, пока Иван Иванович с друзьями удил рыбу…
Мама уже бывала у Екатерины, но не так часто, как я. О чем мы искренне жалели, потому что, когда родительница становилась у плиты, все как завороженные садились у стола и наблюдали ее кулинарные шедевры.
- Спасибо, что приехали, - сказала Катя, обняв нас, едва мы вышли из машины. – Все будут рады!
Я вглядывалась в женское лицо, пытаясь прочувствовать ее состояние, но… или все действительно было спокойно, или она талантливая актриса…
Пятничный ужин накрывали взрослые на поляне. Мы с мамой кашеварили, хотя детишки периодически утаскивали меня играть в салки, рисовать красками или требовали истории. И я совру, если скажу, что мне это не нравилось…
От того, как тянулись к человеческому теплу эти «зверята» у меня порой наворачивались слезы. И появлялась совершенно не женская ярость на весь мир из-за этой непостижимой несправедливости…
Но это же неправильно.
Среди взрослых, что гостили у Катерины, я увидела пару старых лиц, но в основном все новые. Меня это напрягало, как-то изнутри сосало, что-то не нравилось, но Катя… Она пожимала плечами, и каждый раз повторяла:
- От Матвея, а как по-другому?
Никак, она была права, но противная «чуйка» не давала покоя…
И мы снова жгли костры. Пели песни. Рассказывали истории, наблюдали за детишками, что устраивались рядом со взрослыми и широко открытыми глазами смотрели на небо…
А еще моя мама пела.
Удивительным образом, и я даже никогда не знала, но романсы у нее получались волшебными. Замирали даже самые отъявленные шалопаи, женщины прикладывали руки к сердцам, покачиваясь в такт мелодии, а мужчины… Их лица преображались… Суровели… Из несчастных побитых жизнью «собак» они снова становились людьми, обретая почву под ногами…
И я улыбалась, сквозь слезы, глядя на нее.
Безграничная любовь и гордость так переполняли мое сердце, что и словами выразить не могла. Нам стоило пройти через все недопонимания, чтобы понять кто мы на самом деле друг другу…
А еще я фотографировала. Конечно, с разрешения всех, и обещала потом привезти готовые фото. Волшебное время и обычные люди, которые преображались все вместе…