А он дышал мне в ухо. Горячо так... и шептал, сжимая пальцами одной руки мой пах, где, бля, уже чувствовалось, что я возбуждаюсь:
- Ангел мой... да ты... ты меня хочешь, а? У тебя на меня стоит? Я тебя возбуждаю, да? Может, не будем тянуть больше? Может, я тебя прямо тут и...?
- Отпусти, ублюдок! - я вывернулся, злой, как черт и на него, и на себя, и врезал ему в глаз.
Он отлетел.
Я нехило приложил его, рука потом ныла несколько дней. Сам не думал, что так получится. Он влетел спиной в вешалку и, повалив её, оказался спиной на одежде, тряся головой и пытаясь прийти в себя, а я навалился сверху, вцепившись в его плечи:
- Может, всё-таки я тебя, а? - шипел я, наклонившись к его лицу. - Не зарывайся, парень. Слишком много берёшь на себя, сука.
Да, у меня была возможность ему вмазать ещё разок. Хотя, рядом уже были те, кто собирался нас растаскивать. Но я и не стал, посчитав, что того фингала, который он заработал, уже достаточно.
Вы думаете, он после этого угомонился? Да ни фига.
Не изменилось ничего.
Всё те же ухмылки, взгляды, подъёбки, хоть и с фингалом, над которым по-тихому ржала вся школа, зная, от кого он его заработал. А некоторые даже знали почему.
А потом, после этого случая, уже на следующей неделе, у моего соседа Борьки, то есть у одноклассника близнецов, был день рождения. Я даже и не знал об этом, и уж точно не знал, ЧТО случится в этот вечер, вернее, в двенадцатом часу ночи.
Вечером, около семи, направляясь гулять, я вышел из подъезда и увидел несколько парней из Борькиного класса и его самого, сидящего на скамейке. Они что-то обсуждали, явно собираясь подниматься к нему домой, а потом Борька подлетел ко мне, типа, давай с нами, днюха всё-таки и так далее.
Да ну... Чё мне было делать с ними?
Я отказался, пообещав прийти к Борьке в другой раз, и тем более у меня была встреча, короче, отмазался. Зато когда возвращался...
У нас там арка, на стыке двух домов, так вот, когда ты перед аркой, в глаза светит присобаченный над ней каким-то умником фонарь, и ни хера не видно, что там. В арке темно, как в жопе у негра, но когда там кто-то есть, то видны просто темные силуэты на фоне выхода.
Так вот, и увидел я эти самые силуэты - четыре пьяно ржущие фигуры. Да, приятного мало в одиннадцать вечера нарваться на отморозков. Но я понял, что это парни сваливали с Борькиного дня рождения, и, успокоившись, зашёл в арку, а там до меня и дошло, что среди парней были близнецы, когда услышал голос Свята:
- О-па, какие люди и без охраны, - он двинулся ко мне, на ходу глянув на Яна и других. - Идите, я догоню.
- Свят! Прекращай! - это был Ян.
Но уж тут я сам сказал:
- Идите, Ян. Он вас догонит через минуту.
Потом он толкнул меня к стене, прижав рукой плечо и ожидая, когда оглядывающиеся на нас парни выйдут из арки. Испугался ли я? Нет. Свят тоже знал, что я его не боюсь.
- Типа, храбрый такой, да? "Идите, Ян", - передразнил он меня.
- Ага, «типа»... Что, фингал прошёл, пора ставить новый? - я дёрнул плечом, но он развернулся и мягко припечатал меня, надавливая и второй рукой.
- Бля, ну чё за ублюдочная привычка меня в стенки втискивать, а? Ты не умеешь общаться по-другому? - я сжал его запястья, чувствуя запах алкоголя в его дыхании.
Было странное настроение. Впервые за время моего общения с ним я почти не злился.
- С тобой - не умею по-другому, - выдохнул он.
- Слушай, ты в меня часом не влюбился, а? - усмехнулся я, попытавшись убрать его руки с плеч, не получилось, и я расслабился с усталым выдохом. – Как же ты достал...
- Что хочу, то и делаю, понял?
- Ну, чего ты хочешьот меня? А? Поцеловать? Ну, целуй уже, что ли. Не томи... Давай, сделай уже хоть что-нибудь, если приспичило, я потерплю.
Я начал нервничать, вся эта ситуация была так не похожа на все прошлые наши «общения».
Он резко согнул руки в локтях и оказался так близко своим лицом к моему, что я невольно дернулся головой и стукнулся о стену. Этот гад усмехнулся, выдохнув мне в губы. Так горячо, так маняще...
- Ну и хули мы дергаемся тогда, а? Сам же предложил. А я не собираюсь от твоего предложения отказываться, понял?
- И не надо, я для этого и говорю, чтобы... - и не договорил.
Он заткнул мне рот своим.
И все. Это был предел.
Я ответил, не мог не ответить, и понеслось. Идиотизм. Но, зараза, целуется он улётно.
А ещё тёрся о мой пах своим, гад. И мы оба ооочень хорошо чувствовали, как там становится напряженно и тесно. Ещё хорошо, что я был возле стены: голова кружилась, и хрен бы я устоял на ногах, если бы не она. Меня пёрло, реально пёрло. Я притянул его к себе за талию и лишь позже понял, что залез к нему под одежду и ласкаю его голую спину.
Дурдом на выезде...
А потом он сжал пальцы на моем члене, и я его оттолкнул.
- Иди ты... офигел? - он смотрел на меня, тяжело дыша, растрёпанный, такой же растерянный от всего происшедшего, как и я.
Я вытер влажный рот рукой.
- Хорошего понемногу, понял? Присосался, сука...
- Тебе понравилось, - усмехнулся он, демонстративно поправляя на себе одежду, которую я задрал на нем. - Я почувствовал.
- Да пошёл ты, - я оттолкнулся от стены. - Придурок бухой.
- Ну, ты-то, Ангел, бухим не был, а? - он усмехнулся, засунув руки в карманы.
Я метнул на него злой взгляд.
- Я - Дин.
- Ты - Ангел, - протянула эта зараза, - и я хочу, чтобы ты знал, что это была только проба... тебя. И она мне понравилась, - он облизался и демонстративно сжал на себе ширинку, - думаю, и тебе тоже.
- Тебя ждут, ты в курсе? - я не ответил ничего на его предположение.
А толку было что-то говорить? Он всё понимал, всё чувствовал. И бесполезно было доказывать обратное.
- Подождут, - Свят глянул в сторону прохода, потом на меня.
Ну?
И хули мы вот так стояли, переминаясь с ноги на ногу, и не могли разойтись? Два имбецила, нах... Никто никого же и не держал. Только пульс зашкаливал...
- Вали ты уже, увидимся ещё, - буркнул я наконец-то, и сделал пару шагов назад.
- Да, увидимся и... не только... да, Ангел?
- Иди ты в жопу, - ляпнул я, и только потом понял, ЧТО я ляпнул.
- В твою? Обязательно, - заржал этот упырь. - Можешь не сомневаться.
Часть девятая.
"Признание, или Курс прежний. Ход задний!"