— То есть когда прилетели мы?.. Все понятно, Понс. Руководство не хотело, чтобы информация просочилась в открытый доступ. Система должна была докладывать нам. Что она и сделала, как только ты задал вопрос.
— Но как же мы поступим? Мы не, можем этого так оставить! Мы должны выбраться отсюда! Не понимаю, почему ты так спокойна. Как будто тебя все это не касается!
— Просто у меня нет выбора, Понс. И я это сознаю.
И пока француз пытался придумать какой-нибудь хитроумный план побега, она задала Колумбу еще один вопрос. И тот ответил:
— Для обеспечения вашего оптимального функционирования Микрофакт-Мастер-Программа произвела все необходимые приготовления к процессу интеграции. Прошу вас следовать за мной в башню.
Несколько часов спустя она вернулась. Понселет все еще сидел за столом и водил пальцем по пятнам на пластике, словно пытался стереть их. Когда он окликнул женщину по имени, она покачала головой:
— Я уже не та Татьяна, которую ты знал. Я все еще человек, но одновременно и часть общей системы. Я подключена к единому информационному бассейну. Благодаря моим знаниям Микрофакт-Мастер-Программа может исследовать Ганимед с большей эффективностью. Оптимизация проведена.
Она выглядела по-прежнему: пепельные волосы, лицо с тонкими чертами, серые глаза цвета пыли Ганимеда. Понселет не смог разглядеть на ее теле имплантатов или каких-нибудь устройств для подключения. Он спросил ее, почему она сделала такой выбор.
— Мой муж умер, и мне незачем возвращаться на Землю, — ответила Татьяна. — Голос Колумба напоминает мне его голос. Случайно это или нарочно, я не знаю, да это и не важно. Машины отняли у меня моего мужа, и я имею право получить возмещение — шанс на новую жизнь, шанс узнать и испытать нечто большее.
И она рассказала Понселету все, что узнала. О Ганимеде, об инопланетных видах, с которыми Микрофакт-Мастер-Программа установила контакт, о том, как функционирует единый информационный бассейн, о работе центрального процессора. И потом она снова спросила, сделал ли он выбор. Ее голос звучал холодно и равнодушно, словно она была офицером и читала инструкцию новобранцу.
И Понселет ответил:
— Нет. Никогда. Не спрашивай меня больше.
Она согласилась.
У него было все, что необходимо для жизни, и почти ничего, что скрашивало бы эту жизнь. Еда не имела вкуса. Серая кашицеобразная масса содержала нужное число калорий, белки, жиры, углеводы, витамины и микроэлементы. Она насыщала и поддерживала силы, но не доставляла удовольствия. У него также было сколько угодно чистой и безвкусной воды и чистого воздуха. Единственным украшением каюты оказался флаг. Понселет повесил его над койкой.
Он не знал, что случилось с «Дестини»: Татьяна отказывалась отвечать на этот вопрос. И поскольку она не призналась, что корабль и команда были уничтожены, он все еще надеялся на спасение.
«Я на необитаемом острове, — говорил он. — Я колонист. И люди сюда еще придут. Обязательно придут!»
Перевела с немецкого Елена ПЕРВУШИНА
© Thomas Wawerka. Wir konnten Kolumbus fragen. 2008. Печатается с разрешения автора.