за пять лет нашей с ним учебы.
— Это потому, что у него сложный характер. Ты знаешь, что он сверходаренный?
— Я знаю только то, что он лузер, – кипятится Бруно.
— Ты о чем?
— Когда мы учились в первом или втором классе, не помню точно, я выиграл у него партию в
шахматы, и он рассвирепел.
— Тебе нравятся шахматы? – спрашивает Альба. – А я и не знала.
— Я не играю в них с третьего класса. Они мне надоели, хотя у меня неплохо получалось. На
школьных соревнованиях я что-то выигрывал, что-то проигрывал, а потом бросил. Шахматы не так сильно увлекали меня.
— И ты выиграл у Феликса?
— Ага. Он в тот день на секунду отвлекся… я и поменял местами коня и слона. Ему никто не
поверил, и все закончилось моей победой.
— Ну ты и паршивец! Меня не удивляет, что Феликс разозлился на тебя! – возмущается Эстер.
— Да какая разница, соревнования-то были для желторотиков. А этот чувак даже хотел меня
побить. Ему не удалось стукнуть меня, потому что мимо проходил математик, и я не думаю, что удар Феликса пошел бы на пользу моей голове.
— Это было так давно.
— И что с того? У него все такой же взгляд психопата.
Эстер удрученно качает головой. Девушке не нравится, что ее друг говорит так о парне, который сегодня вечером назначил ей свидание. Может, это ревность? Да нет, вряд ли. У него и с Альбой, вроде, все отлично, и он, похоже, окончательно позабыл о своих чувствах к ней, так что Бруно не имеет права ревновать ее к кому бы то ни было.
— Послушай, а не этот ли чувак посылает тебе в твиттер анонимки, а? – внезапно осеняет Мери.
— Знаешь, мне это даже в голову не приходило, но вполне может быть, – допускает Бруно. – Возможно, он мстит мне за ту шахматную партию.
— Да быть того не может, – с горячностью утверждает Эстер.
— Почему?
— Потому что я не думаю, что парень, который всю жизнь проводит за учебой, теряет время на подобную чушь из-за какой-то глупой шахматной партии тысячелетней давности.
— Я же тебе говорю, что Феликс ужасно это воспринял. Он едва не ударил меня.
— Ну и что? Какая разница? Это не Феликс посылает тебе эти тупые записочки.
— Понять не могу, что ты так его защищаешь.
— Я не защищаю, я только знаю, что это не он, Бруно.
— У тебя есть тому доказательства?
— Насколько я понимаю, прежде чем обвинять кого-то, нужны доказательства его вины. У тебя они есть?
В ответ Бруно лишь мотает головой. Ведь и в самом деле у них с Феликсом не было никаких стычек, кроме той дурацкой партии, когда он смухлевал. Выходит, его бесит то, что Эстер связалась с этим заучкой?
— Не то, чтобы мне не нравился Феликс, – встревает Мери, – но я всегда смотрела на него как на инопланетянина из другой галактики, живущего в своем мирке и полагающего, что мы живем в каком-то мире, который гораздо ниже, чем его.
— Я тоже думала, что Феликс высокомерный, пока не узнала его лучше.
— А ты не спрашивала Феликса, как ему удается всегда получать отличные отметки? – живо интересуется Вал, продолжая обнимать букет роз.
— Он гробит себя на этой учебе, каждый день и по многу часов. Вот его единственный секрет.
— Думается мне, есть у него какая-то хитрость, чтобы всегда получать самую высокую в классе оценку.
— Не всегда, – поправляет Валерию Бруно. – Был, по меньшей мере, один экзамен, на котором я получил оценку выше, чем у него.
— И что за экзамен?
— По математике за прошлый триместр. Я получил 9,1 а он 8,8.
— Вот и еще одна причина угрожать тебе анонимками, – с улыбкой замечает Мери.
Эстер снова качает головой. Она не согласна, хотя должна признать, что причина, по которой Феликс может ненавидеть ее друга, заключена не только в том быльем поросшем случае, но и в недавнем экзамене. Учитывая соперничество ребят, ее не удивило бы, что Феликс был уязвлен, не получив на этом экзамене высший балл, и, более того, сдав его хуже, чем Бруно Коррадини.
— Нет-нет, это, точно, не он.
— Но мог бы быть и он, не будь упертой.
— Я не упертая, Бруно, просто Феликс не стал бы заниматься подобными делами по столь мизерным причинам.
— А по мне так он подозреваемый номер один. Черт, и как я не понял этого раньше?!
Это бездоказательное обвинение сильно беспокоит Эстер, и девушка предпочитает больше не говорить на эту тему, тем более что она уже дошла до места, где ей придется распрощаться с остальными.
— Ладно, ребята, мне сюда.
— Эй, куда это ты?
— Мне нужно… навестить одну приятельницу родителей. Она сейчас в больнице, – отвечает Эстер, вопросительно глядя на Мери, которая утвердительно кивает головой.
— Послушай, тебе не нужно врать нам, если ты хочешь пойти к своему новому дружку. В этом нет ничего такого. – Бруно начинает злиться не на шутку. С чего бы это?