Чем ближе они подъезжали к ее дому, тем больше она внутренне сжималась. Время бежало без оглядки, и она старалась настроиться заранее на то, что вместе провести вечер не получится. Но чем больше она старалась, тем больше хотелось разреветься. Больше всего ей сейчас не хотелось оставаться одной. Наконец-то отпала необходимость «сохранять лицо», и она четко ощущала, что ей попросту плохо.
В конце концов, они приехали. Он вышел из машины и стал вытаскивать ее пакеты с вещами. Она облегченно выдохнула: он идет с ней.
Войдя в квартиру, она зажгла свет, сбрасывая на ходу с себя куртку. Он тоже стал раздеваться. В этот момент зазвонил его мобильный.
- Да… - он какое-то время слушал то, что ему говорили в трубку, - Я еду. Уже недалеко, - он назвал ее улицу, и это означало, что выворачиваться и придумывать причину, почему он задерживается он не собирался, - Скоро буду. Ну не знаю, насколько быстро. Минут через двадцать.
Внутри все опустилось… Это уже было слишком. Она смотрела на него и сурово молчала. Неужели он сможет взять и уехать сейчас и для него совсем не имеет значения то, что она чувствует?
- Я должен ехать, - твердо произнес Стас.
- Ну, почему? – крикнула, не сдерживаясь, она. – Почему я должна тебя отпустить? А как же я?
Он предательски молчал, уставившись куда-то в пол. Было ясно, что он не знал, как себя вести, и его это раздражало. Ей даже не хотелось верить, что все это происходит наяву. Что, снова молча принять все как данность? Почему она, а не та, другая?
- Ты можешь мне ответить, почему? – она вдруг поняла, что не хочет больше подстраиваться и молчать ради его приятного ощущения от жизни.
- Ты сама знаешь, почему, - раздраженно ответил он.
- А я не хочу ничего знать. И понимать я тоже ничего не хочу.
- У меня есть обязательства.
- Ты мог бы что-нибудь придумать, чтобы хотя бы не уезжать вот так, прямо сейчас.
Он помолчал, потом повернулся и вышел из квартиры. Она со злостью, захлопнула за ним дверь, не дожидаясь, пока за ним приедет лифт.
Постояв какое-то время у закрытой двери, она неожиданно для себя поняла, что истерики не будет. Вместо того, чтобы «эмоционировать» по поводу столь свинского отношения, она стала размышлять на тему: лечь спать или поехать к подружке «продолжать банкет»…
Через десять минут она уже спускалась вниз, а у подъезда ее ждала как раз проезжавшая по случаю мимо ее дома подруга, предложившая без затей поехать к ней домой. Они до глубокой ночи просидели на кухне, распивая коньяк и перемывая косточки мужикам.
В какой-то момент позвонил Стас, чем несказанно удивил ее. Ей казалось, что после такого «позорного бегства» он не позвонит вот так запросто. К тому же было достаточно поздно. Наверное, пришлось бедному на лестницу выскакивать «типа покурить». Голос у него был прямо потухший, словно он так страшно страдал… Но в ее душе это не отзывалось сочувствием, напротив, неожиданное хладнокровие по этому поводу не позволило разделить его трепетные интонации, и попытка поговорить о том, что ему сейчас плохо, кончилась для него полным провалом.
- Сочувствую, - саркастически ответила ему она. - А мне хорошо. Целую. Пока.
В конце концов, подруги, приговорив бутылку коньяка, решили, что им очень хочется потанцевать. Когда наступило утро, обе они, пьяные и довольные все еще неутомимо отплясывали в ближайшем баре.
Выходные так и прошли на каком-то необъяснимом душевном подъеме. Настроение было на удивление замечательным, и уже казалось, что все переживания ее нового положения «не у дел» были пустыми и глупыми. Она искренне радовалась появившемуся свободному времени и связанным с этим открывавшимися возможностями, находя для себя все новые и новые плюсы в сложившейся ситуации. По крайней мере, в ее жизни точно не будет этого бестолковой траты времени, какой являлась работа в этой фирме.
Она строила разные планы: мечтала, как будет пропадать в фитнесс-клубе, на который до сих пор так не хватало ни сил, ни времени, перебирала многочисленных знакомых, с кем уже несколько месяцев собиралась встретиться, и главное,- теперь столько времен будет рядом с сыном. Он будут вместе играть, гулять ходить в кафе есть мороженое и пропадать в игровой зоне. Все эти размышления вносили уверенную долю оптимизма в ее самоощущение.