Она молчала. Именно в этом она и не была уверена. Ей как раз было сейчас безумно одиноко.
- Ты молчишь, - он нервничал, она это слышала. – Ты сомневаешься в моих словах?
- Я не готова сейчас, что-то обсуждать. Я устала, прости. Я с трудом осознаю происходящее.
- Да-да, я понимаю. Спи, моя дорогая. И не думай ни о чем плохом. Целую тебя нежно. Завтра я постараюсь к тебе приехать.
Она уже засыпала, и его слова становились все тише и дальше. Она погружалась в глубокое забытье, так и не выпустив телефон из рук. Это был слишком тяжелый вечер для измученной и истерзанной женской души.
Кирилл приехать не смог, его оставили дежурить еще на одну смену, и она с утра стала готовиться к приходу маленьких гостей. Протирая пыль и разбирая игрушки на полках, она воспроизводила в памяти по кусочкам вчерашний вечер.
На душе было странное умиротворение. Вероятно, выплеснув сполна все вчера, эмоций не осталось, и этот полный штиль ее очень устраивал. Вот бы научиться поддерживать такое состояние всегда. Страсти и ураганы изматывали душу, и она боялась, что рано или поздно ее душа совсем превратится в лохмотья. Но, к сожалению, по-иному чувствовать она не умела. Во всем ей надо было дойти до конца, до высшей точки. Или до края…
Стас позвонил ближе к вечеру, когда дети уже разошлись по домам. Она изначально с трудом верила в то, что он сможет вырваться. И была права. Он сообщил, что день прошел в поездках за покупками для ребенка, и это затянулось на гораздо большее время, чем он предполагал.
Она представила себе эту картину: они загружаются втроем в его машину и торжественно объезжают супермаркеты, как образцовая семья. И желательно, на весь день, чтобы мужу не пришло в голову, честно выполнив свои функции - сначала «заработать», а потом «отвезти потратить» и поднести покупки, - освободившееся время потратить как-нибудь по-своему. Наверняка, в какую-нибудь «Мегу» мотались, чтоб уж было все как положено, в соответствии с общими представлениями о семейном шопинге. Картинка позабавила ее, и она поняла, что нисколько не расстроилась.
- Я завтра заскочу. Я буду мотаться по своим делам по городу, и у меня будет пара свободных часов.
- Хорошо, хорошо. Заскакивай. Только позвони предварительно.
Но она почти что знала, что и этого не случится. И снова оказалась права. Непонятно было только, зачем он так усиленно заверяет ее в том, в чем сам не уверен. Видимо в тот вечер он и вправду испугался, что она решит прекратить всю эту историю, вот теперь и «не отпускает ее далеко от себя».
Вечером пришло сообщение…
«Я все скажу, и я все сделаю… Я просто «тормоз».
Странно все как-то. Зачем так долго собираться что-то сделать, когда можно просто взять и сделать? И уж тем более сказать.
Обещанная встреча состоялась на следующий день. Ей необходимо было рано сорваться с работы, и не успела она добраться до дома, как он позвонил и спросил, может ли приехать. Это была приятная неожиданность, практически чудо.
На этот раз она точно знала, во сколько он уедет, потому что он в ее присутствии уговаривал по телефону мастера подстричь его. Она взглянула на часы и порадовалась, что времени у них будет предостаточно, если, конечно, он не застрянет где-нибудь по пути.
Вопреки ее сомнениям, он добрался очень быстро. Она даже не поверила своим глазам, когда выглянув по привычке в окно, вдруг обнаружила, что его машина уже стоит на ее парковке. Тут же раздался звонок в дверь.
- Ну, наконец-то, - он обнял ее и прижал к себе. - Как ты? - убирая от лица ее спадающие локоны волос, он с нетерпением заглядывал ей в глаза.
- Теперь хорошо, так бы всегда, - прошептала она, наслаждаясь долгожданными прикосновениями.
В его объятиях снова растворились все страхи. И оба были явно не намерены тратить время на разговоры. Это было их драгоценное время быть свободными и счастливыми.
…За окном начинало смеркаться. Она открыла глаза и увидела над собой его лицо. Он разглядывал ее и улыбался. Все тело налилось сладостной истомой, а в горле пересохло.
- Хочешь пить? – спросила она, проводя рукой по его влажной щеке.
- Еще как!
- Я сейчас принесу, - и она стала искать взглядом что-нибудь, во что можно было бы обернуться, чтобы сходить на кухню.