— Это мудрая просьба, Элинор. Хочешь проверить, стоит ли рисковать ради него?
— Да, — кивнула Элинор.
Волшебница достала из-за пазухи серебряную цепочку. На ней был серебряный свисток. Она поднесла его к губам, и раздался звук, похожий на птичью трель. Из стены позади трона появился мужчина. В этой комнате не было нормальных дверей, или же они были скрыты от Элинор чарами, чтобы она не могла их разглядеть? Принц, внешне все такой же, как и на портрете в тронном зале при дворе, опустился на колени возле трона.
— Моя госпожа звала меня, и я пришел.
— У тебя новая спасительница, но она пожелала увидеть тебя для начала.
Принц обернулся через плечо, все еще стоя на коленях, глядя на Элинор. Его каштановые волосы были пострижены коротко, но все равно хранили намек на кудри. Глаза его были такими же голубыми, как ее собственные. Брови, изгибавшиеся над этими глазами, были изящными и чуть темнее волос. Он был бледен, хотя на портрете был загорелым. Но ведь он более полувека не покидал это место. За годы долгого плена его кожа стала бледной. Но за исключением этого он выглядел так, словно только что вошел в этот замок. Как и те две женщины, что пришли его спасти и потерпели неудачу, он не состарился ни на день.
— Встань, дай ей рассмотреть тебя получше.
Принц встал на ноги и повернулся к Элинор. Его лицо было надменным, дерзким и почти злым. В другой ситуации она опустила бы глаза под его взглядом, но сейчас она не могла позволить себе отвернуться. Она изучала его лицо, находя его достаточно привлекательным, а дух — несломленным. Так много лет прошло, а он все так же надменно смотрел на окружающих. Это был сильный мужчина, не только физически, но и характером, как говорила ее бабушка.
— Я могу задать принцу вопрос?
— Ты можешь, но вопрос в том, ответит ли он.
— Ваше Высочество, стоите ли вы того, чтобы я рисковала ради вас своей свободой, а, возможно, и жизнью?
Высокомерие на его лице дрогнуло, и она заметила на нем раздумья. Она не знала, о чем он думал, но его задумчивость она заметила.
— Никто за эти долгие годы не спрашивал об этом. Если я обрету свободу благодаря тебе, ты станешь моей женой и королевой. Разве ради этого не стоит рискнуть свободой?
— Ваш брат правит королевством более двадцати лет, дольше, чем я живу. Вы действительно думаете, что он просто возьмет и уступит вам и вашей королеве трон?
— Конечно, уступит. Я наследник. Я его старший брат.
— Законный Принц, ваш младший брат сейчас такой же старый, каким был ваш отец, когда вы исчезли. У него есть двое собственных сыновей и две дочери.
— Я наследник, и наши законы заставят его уступить мне трон.
Элинор изучала красивое, но такое высокомерное лицо. Она обратилась к Волшебнице:
— В чем будет заключаться испытание, если я соглашусь?
— Либо ты сразишься с принцем в бою, либо приготовишь обед. С боем все просто: одержи верх над принцем, и ты выиграешь его руку. С кухней посложнее: вы приготовите лучшее из своих лакомств и представите мне на суд. Мне еще не доводилось пробовать пирог, который мог бы сравниться с творением Законного Принца.
Элинор знала, что биться она не станет, зато пироги она печь умела. Кухарка говорила, что она настолько хороша в этом, что могла бы готовить при дворе, и кухарка не стала бы ей лгать.
— Если бы принц поддался в бою, вы бы его освободили?
— Если бы он позволил себе проиграть, он усвоил бы мой урок и заслужил бы свободу.
— Но он неизменно одерживал верх над всеми, — поняла Элинор.
— Он всех их убил, — отозвалась колдунья, наблюдая за тем, как Элинор отреагировала на ее слова.
— Они пришли сюда, чтобы спасти его, а он их убил?
— Именно.
— И если он положит в свой пирог соль вместо сахара, то победит женщина, и он окажется свободным?
— Да, но он никогда ни в чем никому не уступит, тем более, женщине.
Элинор скрестила руки поверх плаща, что сама выткала и выкрасила.
— Думаю, что я смогла бы испечь что-нибудь лучше, чем он, потому что наша кухарка всегда хвалила меня. Только не на глазах у родителей, поскольку они сразу бы поняли, что ее похвала для меня намного важнее, чем их.
— Твоя кухарка — служанка, — сказал принц, — она обязана хвалить тебя во всем.
— Так ты принимаешь вызов? — спросила волшебница.
— Нет, не принимаю, — ответила Элинор.
— Что?! — воскликнул принц, удивленно уставившись на нее.
— Я видела вас и говорила с вами, и не думаю, что ваша свобода стоит моей.
— Но я Законный Принц, наследник королевства!
— Вы Законный Принц, но, думаю, ваш брат и его дети найдут способ лишить вас трона. Они могут заявить, что за те годы, что вы провели у волшебницы в плену, вы выжили из ума, и тогда вас посадят в башню.
— Они не посмеют!
— Волшебница, вы сказали, что знаете потайной ход наружу.
— Да, но что ты станешь делать в большом мире, Элинор Младшая?
— Я умею готовить и шить, и ухаживать за садом. Я знаю травы и то, как их использовать.
— Это знает каждая крестьянка, — отозвался принц.
— Я пеку самые лучшие пироги в стране.
— Я пеку пироги лучше, чем ты, девчонка.
— Я предлагаю иное соревнование, — вмешалась волшебница. — Вы оба испечете мне по пирогу. Если пирог Элинор будет лучше, я дам ей приданое, и она сможет открыть свое дело или выйти замуж за пекаря или ткача. Если выиграет принц, то Элинор просто уйдет с пустыми руками, но она также может уйти с моим благословением.
— А что получу я? — спросил принц.
— Надеюсь, ты получишь урок покорности.
Кухня была большой и просторной, именно такую кухню мечтала построить Элинор для кухарки у себя дома. Когда она вспомнила про свой дом, у нее сжалось сердце и стало больно дышать. Она никогда больше не вернется домой, если только не освободит принца и не вернется туда королевой. Но Элинор побывала при дворе, пусть лишь однажды, вместе с другими пятнадцатилетними девушками из благородных семейств. Ее представили королю и королеве. Она танцевала с сыновьями короля, пыталась поговорить с его дочерьми. Она не думала, что они так легко уступят трон давно исчезнувшему брату и дяде. Элинор не стала бы тосковать по отцу, но ей будет не хватать матери и некоторых слуг, и мысль о том, что она никогда больше не сможет поговорить со своими лучшими друзьями, причиняла ей боль.
Она думала, что в кухне никого больше нет, кроме нее и принца, но тут что-то невидимое, протянуло ей передник. На мгновение она застыла в изумлении, пока невидимые руки повязывали ей передник поверх платья, затянув лямки на спине. Она положила плащ на скамью подальше от муки и других ингредиентов. Элинор вслух попросила ленту, чтобы перевязать волосы, и лента тут же появилась перед ней. Что-то невидимое убрало ее волосы назад, собрав их на затылке.
Законный Истины в переднике суетился на кухне. Его руки были сильными и уверенными. Он раскатывал тесто четкими, сильными движениями, не слишком приминая его. Если давить слишком сильно, тесто может порваться.
Элинор заметила, что слишком много времени тратит, наблюдая за принцем, забывая о собственном деле. Она замесила свое тесто и начала осторожно раскатывать его по той части посыпанной мукой столешницы, которая была отведена для нее. Пусть она действовала медленнее, чем принц, зато работала она аккуратно и вдумчиво. Не стоит спешить, ведь временных ограничений нет. И раз нет нужды спешить, значит, можно делать все на совесть.