А иначе — четвертование, отсечение головы, сожжение на костре, утопление, закапывание в землю живьем, заливание горла металлом, посажение на кол…
— Хватит, хватит! — Подробное знание предмета заставило Аэлта слегка побледнеть.
— А что вы хотите, у нас это в школе преподают, с практическими занятиями и наглядными пособиями, чтобы каждый знал, что его ждет в случае неповиновения.
— Интересно, почему нам так все откровенно рассказывают? — настороженно прошептал Зар, но Урчи уже опередил его:
— Понимаю, вы, наверно, хотите, чтобы мы помогли вам придумать, как избежать такой бессмысленной работы?
— Что вы! — в голосе толстяка сквозили неприкрытое изумление и отчаяние, — Это отличная работа, позволяющая толковому человеку сводить концы с концами, зарабатывая себе на хлеб…
— С толстым слоем украденного масла, — пробурчал неугомонный Аэлт.
— Наоборот, я предлагаю сделку. Никому вы неизвестны и со мной никак не связаны, а люди, я погляжу, способные, — толстяк невольно сглотнул и покосился на Ярла, — поэтому мы можем помочь друг другу — от вас только требуется периодически вредить и разрушать то, что мы уже построили.
— Зачем? — в один голос ошарашено проревела вся группа.
— Чем больше разрушено, тем дольше строить, а процесс этот весьма выгодный, в отличие от войны, когда разрушают неразумно и нерационально с деловой точки зрения, а восстанавливать требуют немедленно, да еще и в опасных местах, — так ведь еще и убить могут ненароком. Мы за мир! А за это я похлопочу перед генералом — есть у него Арборея, которую вы разыскиваете, камин ею инкрустирован.
— Нет, конечно, спасение мира — благое дело, но сохранять мир путем разрушения… А что из себя представляет ваш генерал? — небрежно поинтересовался Аэлт, в голове у которого уже созревал некий план.
— О, наш несравненный генерал относится к тому милому типу начальников, которые, увидев в приказе «доставить тысячу пар левых правых сапог», скорее потребуют от подчиненных разработать обувь с двумя загнутыми носками, нежели предположат, что в официальной бумаге пропущен союз «и». (В те времена мысль об обуви, которая одинаково подходила бы на обе ноги, еще не приходила в голову. Да и сейчас чаще можно встретить обратные примеры дизайнерского гения, когда трудно угадать, какой монстр служил предметом вдохновения.)
— В таком случае у нас есть ряд предложений для твоего патрона — и ему они по душе придутся, а глядишь, и война отложится. Да и за тебя похлопочем — такую должность подберем, что и в случае войны ты будешь в полной безопасности.
— Только вот надо будет такую подыскать, чтоб этот воришка на ней не смог нажиться при всем желании, — приглушенно добавил Зар.
— С превеликой радостью! — Казалось, любая мысль несказанно воодушевляла добросердечного хитреца. — Но помните, если ваши идеи не приглянутся, то с пытками вам придется познакомиться значительно теснее, подробнее и ближе. Правда, палачам предстоит поломать голову. — Толстяк украдкой мстительно посмотрел на Ярла.
Скрашивая путь до генеральского штаба, Аэлт читал друзьям лекцию о возможных типах начальников и руководителей и способах борьбы с ними, благо опыта за века работы в Школе у него накопилось достаточно.
— Есть начальник-душка, интересующийся здоровьем приболевшей кошечки и новомодными способами заварки чая. С ним можно спокойно заниматься своими делами, покуда в дружеской беседе хватает терпения обсуждать подагру его двоюродной сестры и не забывать благодарить за его неоценимую поддержку.
Начальник-надзиратель, звереющий, если малейшее решение принимается без его одобрения, и забирающий в свои руки все нити управления, — ему надо подсовывать столько проблем одновременно, чтобы запутывался, как муха в паутине, пытаясь все контролировать разом.
Начальник-запанибрата, готовый всегда разделить тяготы перехода, а также львиную долю ужина. Этому свои соображения надо преподносить за обильным обедом, не забывая упомянуть, что идеи-то на самом деле его собственные, высказанные еще на предыдущей попойке, — вам радостно поручат их реализовывать.
Начальник-грымза, заболевающий, если не удается накричать на подчиненного. Здесь нужно ругать себя еще громче и агрессивнее, чем он мог бы сам, — в таком случае он теряет почву под ногами, начинает вас растерянно поддерживать и в итоге соглашается на то, за что в противном случае смешал бы с грязью.
Начальник-дирижер, норовящий перекинуть любую работу на своих подчиненных, а потом собирающий урожай похвал и благодарностей. Ему нужно подсовывать задачи, с которыми только он сам может справиться в силу их сложности или важности. Если он вынужден будет работать сам, то полностью потеряет контроль, спокойствие и уверенность, пока не найдет, кому перепоручить дело.
Начальник-пакостник, умудряющийся выходить чистым из воды, всегда имея наготове виновных в любых прегрешениях. С этим один метод борьбы — документирование всех шагов и решений. Боится доказуемой ответственности, как черт — ладана, и в страхе готов отдать любые полномочия, лишь бы было на кого свалить возможную неудачу.
Не существует начальников, которых нельзя вынудить поступать так, как выгодно подчиненным, так что и для педанта нашего что-нибудь подберем, дайте только до него добраться.
Неторопливо копошащаяся внизу армия была разномастна, шумна, бесчисленна. Ветераны десятков сражений, проверенные воины и матерые наемники со всех концов материка собрались в великий набег (интересно, почему всегда большее воодушевление вызывают завоевательные походы?).
Бездоспешные пешие отряды, вооруженные широкими щитами и боевыми топорами, соседствовали с тяжелой латной конницей с поножами, наплечниками и саблями. Маневренные степные всадники с полными колчанами оперенных молний — с племенными ополчениями, уверенно орудующими рогатиной, кистенем и пращой. Благородный клинок или низменный камень — много ли разницы для побежденного?
Шипастые алебарды с клювообразным крюком, богато украшенные булавы и ощерившиеся шестоперы, копья с листовидными наконечниками, напоминающими цветущий лавр, двуручные мечи с волнообразным лезвием и рукоятью, обмотанной крученной серебряной проволокой, цеп и секира, акинак и плеть, аркан и дагасса, многозубец и пика — там было все то, что так приятно представлять в тиши кабинета и так неприятно увидеть в руках противника. Лишь рапиры и стилеты не пользовались популярностью — они все-таки ориентированы на индивидуальную, тонкую работу.
Взглянув на несметные полки, окружавшие холм, Аэлт холодно отчеканил:
— Полумерами здесь не ограничишься, если уж нам суждено остановить войну, будем применять сильнодействующие средства.
— Я бы сформулировал еще конкретнее, — непосредственный Зар аж расхохотался, — почему, чтобы добиться своей цели, мы все время вынуждены совершать добрые дела?!
ГЛАВА 21,
где рационализаторские предложения в который раз позволяют изменить мир к лучшему
Что может быть прекраснее отлаженного бизнес-процесса?
— Вегетарианцам не место в моей армии! У них отсутствует инстинкт убийцы!
— Доклад не по уставу снижает общую боеспособность!
— Десять суток гауптвахты каждому, кто неспособен полностью выговорить должность старшего по званию!
— Как может хорошо воевать боец, не умеющий правильно отдать честь?!