Вот так, наше семейное предчувствие не подкачало, «работа сама пришла ко мне в дом».
Наконец-то я на работу ходила, действительно, как на праздник. Скажу честно, я искренне полюбила этих двух старикашек (второго звали Василий Васильевич). С каким бы «пристрастием» я ни старалась, заглянуть им в душу, ничего черного там не находила. Звали они друг друга по отчествам – «Николаевич», «Васильевич», все время шутили, беззлобно подтрунивали друг над другом. Работа для них была всем: собственно работой, хобби, смыслом жизни. Ко мне они относились тепло, по-отечески заботились, подкармливали и присматривались. А когда «присмотрелись», стали еще, в придачу, и уважать, так мне, по крайней мере, казалось. Удивлялись, почему я одна решила жить за городом и почему я вообще одна, но познакомившись с Мишкой, успокоились и сказали:
- Молодец, такого парня можно ждать всю жизнь.
Теперь я была всегда занята, целиком погрузилась в эту новую для меня область сыска, времени на раздумья о смысле жизни не было, зато был ежедневный смысл существования.
Штатных работников было трое, были еще какие-то осведомители из «прошлой жизни» Васильевича и временно привлеченные для конкретного дела люди из прошлого Николаевича. Дела они брали только сложные, интересные, никаких слежек за неверными супругами. Не могу похвастать, что я вносила какой-то существенный вклад в наше общее дело, которое для меня было совершенно новым, присматривалась, училась, оформляла документацию, ну и, присутствуя при каких-то встречах, «извлекала» некую информацию, которой не хотели делиться добровольно. К моей информации старички относились серьезно, исходя из нее, планировали дальнейшие действия, в душу не лезли, дали мне прозвище – «Полиграфыч». Васильевич даже сказал:
- Если бы я такого Полиграфыча в молодости встретил, я бы к тридцати годам стал генералом, а скольких бы ошибок удалось избежать, за некоторые из которых до сих пор стыдно.
Иногда, когда я чувствовала, что, вроде как, про меня забыли, я напоминала о себе бесстыдным способом. Ну, например: «покопавшись в голове, задумавшегося Васильевича, я говорила:
- Николаевич, у Васильевича сильно болит колено, и он не хочет ехать на рыбалку, только стесняется сказать.
Примерно через год к нам обратилась молодая женщина с очень странным делом. У нее внезапно умер муж, молодой здоровый пришел из бани, присел на корточки, собаку погладить, вдруг захрипел и все… Оказалось, оторвался тромб, последнее, что он сказал:
- Телефон.
Катя, так звали эту женщину, истолковала это, как просьбу, взять телефон «с собой». И, не смотря, на отговоры родственников, незаметно положила мобильник на привычное место, во внутренний карман пиджака.
Вместе они прожили почти десять лет, бурные страсти были давно позади, но и больших потрясений, скандалов, обид тоже не случалось. Жили как все, у каждого были свои интересы, свои друзья, детей бог не дал. Прошел год после смерти мужа, Катя уже привыкла жить без него, на работе начал завязываться служебный роман.
Далеко за полночь, раздался длинный, тревожный звонок, неловко вскочив, Катя уронила телефон, он, разделившись на части и отключился. Включив свет, Катя неловко собирала телефон и думала:
- У кого и что случилось?
Хорошие новости ночью вряд ли могут прийти, тем более, если их не ждешь.
Наконец-то, немного успокоившись, у нее получилось собрать аппарат, не отвеченный вызов был с телефона умершего мужа. Катя, поколебавшись, все же решилась позвонить по этому номеру, бесстрастный голос оператора сказал, что абонент находится вне зоны «доступа», в данном случае это была аксиома. Проведя бессонную ночь, сделав еще несколько звонков по данному номеру, Катя убедила себя, считать это недоразумением и постараться забыть. Это у нее практически получилось, но, примерно через неделю, история один в один повторилась снова. Женщина даже съездила на кладбище, предполагая самую невероятную версию, вдруг кто-то раскопал могилу и украл телефон, но могила была в полном порядке. Она обратилась к нам.
Николаевич сказал:
- Мы такими делами не занимаемся, если только Виктория согласиться вам помочь. Вика, возьмешься?
Так у меня появилось первое дело лично моей ответственности, хотелось не подкачать. Весь вечер и половину ночи я продумывала план действий и, когда утром Николаевич предложил обсудить направление работы, я показала подробную схему, очень похожую на те, которые постоянно рисовал Васильевич.