Это заставляет меня встать и, пока я иду к ней в комнату, просто чтобы увидеть ее, я не думаю ни о чем другом. Не о том, насколько неправильными могут быть мои намерения, и не о том, что она женщина, с которой мне не следует снова переходить черту.
Я останавливаюсь у двери и впервые стучу.
Когда она открывает дверь, на ее прекрасном лице отражается удивление.
— Доброе утро, — говорю я первым.
— Доброе утро. Ты стучался?
— Да, я пришел узнать, как ты.
— Ты и вправду хочешь узнать?
— Да.
— Я в порядке. Я как раз собиралась выйти на улицу. Просто на пляж, там хорошо.
Она смотрит наружу, затем снова на меня. В ее глазах сверкает свет.
— Хорошо, можешь выйти со мной, — говорю я ей, и ее глаза слегка расширяются. — Я покажу тебе окрестности.
— Спасибо… Я бы хотела этого, — соглашается она, и я вижу, что она знает, что между нами что-то изменилось. Я думаю, она также знает, что я хочу большего, чем бы это ни было.
Прогулка по лесу похожа на прогулку по саду за домом.
Обычно я иду на пляж, избегая других частей острова, где я был с Алиссой. Сегодня не так.
Воспоминания существуют, да, но они, как струйка дыма, испаряются в воздухе, и я вижу прекрасную женщину, идущую рядом со мной, впитывающую пейзаж. Ее лицо светится от всего. Вид дома, пляжа, всей обстановки.
Я подумал, что ей понравится миниатюрный розарий, поэтому я оставил его на последнюю часть экскурсии. Он ведет к тому, что я считаю самой красивой частью острова — водопаду.
Когда мы приехали туда, я был так же очарован красотой окрестностей, как и в тот момент, когда я только купил это место.
Вид захватывающий, как и она сама.
— Боже мой… это так красиво, — улыбается она и напоминает мне, как она была в клубе. — Я никогда ничего подобного раньше не видела.
— Это красота.
Она оглядывается на колибри и, ахнув, придвигается к ним ближе.
Она поворачивается ко мне и широко улыбается.
— Где мы, Тристан? Теперь ты не можешь скрывать от меня такую информацию. Я просто хочу знать, потому что это похоже на рай.
Я улыбаюсь ей в ответ и решаю, что не помешает поделиться некоторой информацией. Она заслуживает того, чтобы иметь представление о том, где она находится. — Это считается частью Багамских островов. Но это частный остров.
— Твой?
— Мой.
— Я никогда раньше не встречала никого с собственным островом. Это круто. Так что теперь я знаю, что я на Карибах. Мне здесь нравится.
Мы сидим у берега и вдруг начинаем разговаривать. Мы разговариваем так, будто мы не те люди, которые покинули дом. Мы не говорим о нашей ситуации, только о нашем окружении. Я говорю об острове, а она рассказывает мне о своей работе.
Затем начинается дождь. И когда он падает, он смывает образ, который мы создали за последние несколько часов.
Клянусь, я смотрю на небо, но когда я снова смотрю на нее, в моем настроении происходит смена, которая взывает к той части меня, которая хочет ее снова.
Идет дождь, но все еще светло, и глаза снова выдают ее.
Я протягиваю руку и обхватываю ее лицо, а она закрывает глаза, словно наслаждаясь ощущением моих пальцев на своей коже.
Это небольшой дождь, но ему достаточно нескольких секунд, чтобы намочить ее футболку, заставив ткань прилипнуть к ее великолепной груди. Кончики ее светло-розовых сосков становятся более заметными, и она замечает, что я смотрю на нее.
Я не могу отвести взгляд, как и не могу удержаться от того, чтобы не попробовать ее на вкус. Мне хотелось большего на днях. И до сих пор хочется.
Я никогда не переставал хотеть большего от этой женщины, и взгляд в ее глазах говорит о том, что она тоже хочет меня.
Я тянусь к ее левой груди и поглаживаю огромную выпуклость, с наслаждением наблюдая, как сосок покрывается мурашками от одного моего прикосновения.
Тугая пика указывает на меня, умоляя, чтобы ее пососали. Ни за что не упущу такую возможность, поэтому я это делаю. Я опускаю голову и беру умоляющий сосок в рот, посасывая через хлопок ее футболки.
По мере того, как ее сосок твердеет, мой член тоже не отстаёт.
Я провожу руками по ее мягкой, шелковистой коже, притягивая ее ближе, чтобы иметь возможность сосать сильнее.
Желая почувствовать ее мягкую плоть во рту, я приподнимаю подол ее футболки и тяну за чашечку ее бюстгальтера, так что сосок выскакивает наружу. Когда я возвращаю рот к ее голой коже, я почти кончаю.
Она стонет, и мне приходится изо всех сил стараться сдержаться.
Я останавливаюсь, потому что если я собираюсь пойти по этому запретному пути, то я сделаю это правильно.