— Тогда его душа в ловушке. — Тень смахнул слезу. — Ему, должно быть, очень больно.
На плечо Призрака опустилась мягкая, нежная рука. Это Лиллиана.
— Мы можем отнести его к Азаготу. — Она присела на корточки с помощью Джорни и взяла Призрака и Тень за руки. — Он может освободить душу Фантома. После того, как Мэддокс и Джорни высадят меня на острове Ареса, могут отнести его прямо к Азаготу.
Призрак не хотел принимать это решение. Он вообще не хотел, чтобы это происходило. Поэтому был благодарен, когда Тень кивнул.
— Нам нужно его вернуть, когда всё закончится, — прохрипел он.
— Конечно, — Она коротко обняла их обоих. — Мне так жаль.
С этими словами Джорни помог ей подняться, и она оставила Призрака и Тень прощаться с Фантомом, что Призрак привык делать каждый божий день. И вот этот день настал, а он не был готов.
— Э-э… сэр? — Призрак сосредоточился на Блондинистом Пучке, который стоял неподалёку, заламывая дрожащие руки. — Мне жаль. Он… был великим… вдохновителем, — выдавил он, и Призрак чуть не подавил горький смешок. Фантом поверил бы в это дерьмо. — И, ах… Хэрроугейт работает.
Лиллиане пора уходить. А значит, Фантому тоже пора уходить.
Призрак ещё раз посмотрел на своего брата.
Нет, он совсем не готов.
Глава 8
На сердце у Лиллианы было тяжело, когда она стояла внутри Хэрроугейта и набирала код личных островных ворот Ареса. Она не была знакома с братом Призрака, встречалась с ним лишь мимоходом пару раз, когда он приезжал на остров во время её пребывания, но Арес и Кара отзывались о нём хорошо между подколами.
Видеть опустошение не только в Призраке и Тени, но и в выражениях лиц каждого сотрудника ЦБП было поистине душераздирающе.
Джорни держал Фантома, как родного брата, его голова склонилась над сгорбленными плечами, когда он баюкал большое тело демона в своих объятиях. Даже Мэддокс выглядел так, словно пытался сдержать эмоции — его челюсть была плотно сжата, а взгляд отстранённый. Ворота открылись, и все они, похожие на зомби, вышли наружу.
Горячий, влажный воздух заключил Лиллиану в приветливые объятия. После событий последних двенадцати часов это именно то, что нужно. Ну, ей больше нужен Азагот, но если она не могла быть в Шеул-Гра, то это то место, где она хотела быть. Ей здесь нравилось. Тепло, ритмичный, убаюкивающий плеск волн, землистый аромат оливковых рощ и ароматный цитрусовый воздух от лимонных деревьев, которые Кара посадила пару лет назад.
Лиллиана вдохнула и нахмурилась, когда не почувствовала запаха лимонов или оливок. Странно. Она огляделась в поисках знакомого пейзажа и особняка, но увидела лишь нетронутый белый песок, немного кустарника и несколько качающихся пальм, тянущихся вдоль скалистой береговой линии.
Волосы у неё на затылке встали дыбом.
— Э-э… ребята? Это не остров Ареса.
Сам воздух вокруг них зарядился смертоносным электричеством, когда Мэддокс призвал в руки две косы. Джорни мгновенно насторожился и развернулся.
— Чёрт. Остров защищён. Мы не можем сбежать, — Он толкнул её плечом, как таран, толкая назад. — В Хэрроугейт! Быстр…
Он замолчал, хмыкнув. Что-то тёплое брызнуло ей на лицо и руки.
Кровь.
Кровь Джорни.
Тело Фантома выпало из его рук и с глухим стуком приземлилось на песок. Кровь хлынула из шеи Джорни, протекая между пальцев, когда он схватился за неё. Шок и ужас светились в его глазах, а рот беззвучно шевелился.
— Джорни! — закричала она, инстинктивно бросаясь к нему, а не к Хэрроугейту.
— Беги, — прохрипел он, падая на колени. — Беги.
Его блестящие глаза затуманились, а затем он рухнул рядом с Фантомом. Как будто приподнялась завеса, остров ожил, населённый демонами. Они были повсюду. Даркетоты, с их острыми, как бритва зубами и ониксовой кожей, окрашенной флуоресцентно-оранжевым. Скричеры с их безглазыми бледными лицами, состоящими в основном из шестидюймовых клыков. Другие, которых она не узнавала, и на которые было слишком страшно смотреть, образовали вокруг неё стену, отгораживая от Хэрроугейта.
— Лиллиана! — Настойчивый голос Мэддокса был пропитан болью. Она уловила вспышки того, как он рубит демонов, а кровь забрызгивает белый песок.
Её захлестнула атмосфера ужаса, когда она призвала подзабытые ангельские дары и осветила небо молниями. Демоны кричали, когда разряды обугливали их до хрустящей корочки или превращали в куски запёкшейся крови.
— Мэддокс!
Она послала копьё из сверхгорячего ангельского стекла в полдюжины демонов, отбросив их… и именно тогда увидела его, одна коса всё ещё рубила, хотя он пал под натиском монстров.