Это не было предложением. Это был приказ, призванный привлечь его внимание и пробудить в нём естественное желание принять вызов.
Он развернулся, и она усилием воли сбросила и его одежду тоже.
Ч ёрт возьми, как он красив. Упругая бронзовая кожа туго обтягивала мускулы, которые бугрились во всех нужных местах и так и просили, чтобы их целовали, сжимали, царапали и кусали. Мощные руки и плечи напряглись, когда он встал в стойку на песке.
— Что?
— Ты слышал меня. — Она неторопливо подошла к нему, положила руку ему на грудь и, покачивая бёдрами, прижалась к нему. — Займись со мной любовью.
Его глаза, когда-то горевшие гневом, теперь тлели, а его возбуждение растекалось по её животу.
— Я знаю, что ты пытаешься сделать.
— И что же?
Она провела пальцами вниз, по его рёбрам и прессу. Из груди Азагота вырвался звук, который был чем-то средним между мурлыканьем и рычанием.
— Ты меня отвлекаешь.
Подушечка её большого пальца коснулась кончика его члена, и Азагот зашипел.
— Отвлекаю тебя? — спросила она со смесью невинности и ехидства.
Он прижал свой возбуждённый член к её животу, но это было почти механически, как будто его тело было на борту, но разум всё ещё погружен во тьму.
— От моего гнева.
Ч ёрт возьми, он лишал её всех возможных аргументов.
— Твой гнев спасёт меня, — сказала она. — Всё, о чем я прошу, — что бы ни случилось, ты не превратишься в монстра, которым был раньше.
— Не превращусь. — Он взял её за руку и крепко поцеловал в ладонь. — О бещаю.
Она поверила ему. По крайней мере, поверила, что он намерен сдержать обещание. На данный момент этого должно хватить. Медленно, не спеша, она облизала свой большой палец, наблюдая, как разгорается выражение его лица, когда она провела им по головке его члена. И всё же в его взгляде по-прежнему была отстранённость, которую она не могла преодолеть. Она могла бы это исправить.
Сжав его в кулаке, она опустилась на колени. Лиллиана удерживала его взгляд, желая, чтобы Азагот увидел всё, что она собирается с ним сделать. Она устроит ему представление, которое наполнит его воспоминания не только сожалениями. У неё потекли слюнки, когда она запечатлела долгий поцелуй на его стволе. Его вкус, дымный и горячий, вызвал дрожь вожделения прямо в сердце. Она провела языком вверх и вниз по всей длине его мощной эрекции.
— Дорогая, — прошептал он, и его голос перешёл в стон, когда она взяла в рот одно яичко и нежно пососала, но далеко не с той интенсивностью, которая ему нравилась.
Она собиралась подразнить его до чёртиков. Она лизала и посасывала, медленно двигая кулаком вверх и вниз по его стволу, звук набегающих волн и его короткое, прерывистое дыхание подстёгивали. Азагот запустил пальцы в её волосы, его прикосновения были нежными, как будто он боялся причинить ей боль. Может быть, поэтому он держался так отстранённо? Он беспокоился о её хрупкости?
Её это не устраивало.
Лиллиана вскочила и расправила крылья, которые, к счастью, всё ещё существовали в мире сна. Выражение лица Азагота стало грозным, и она поняла, что он думает о том факте, что они были оторваны. Она не дала ему времени на размышления — взмыла вверх и обхватила его бёдрами за шею, используя крылья, чтобы удержаться в воздухе. Теперь он будет слишком занят, чтобы беспокоиться о том, чтобы обращаться с ней так, словно она сделана из стекла. Он посмотрел на неё снизу вверх, и в его глазах появились лукавые искорки.
— Это что-то новенькое, — пробормотал он, его горячее дыхание ласкало чувствительную плоть. — Можно ли сказать, что ты «села» мне на лицо?
Она не ответила, была слишком занята, задыхаясь, когда его язык проник в её лоно. О… да! Лиллиана чуть не забыла взмахнуть крыльями, но он схватил её за талию и удержал в вертикальном положении сильной хваткой. Ей пришло в голову, что это был сон, и ей, вероятно, даже не нужно использовать крылья, но это было так… чертовски эротично. Он мурлыкал, лаская её, проводя языком от сердцевины к клитору. Лиллиану захлестнули волны наслаждения, интенсивные и горячие.
— Азагот, — выдохнула она и вскрикнула, когда он прекратил пытку и сосредоточился на покусывании её пульсирующего бугорка. Она была почти у цели… почти…
Внезапно остров закружился, и она оказалась в воздухе вверх тормашками, рот Азагота всё ещё двигался между её ног, пока они плыли над водой в модифицированной позе 69. О, умный Жнец.
Схватив его за бёдра, она взяла член в рот и принялась усердно сосать. Он задвигал бёдрами с приглушенным криком, но греховные, глубокие движения его языка не изменили умопомрачительного ритма.