К счастью, над этим работали лучшие умы, включая всех Всадников и пару Ривера, Харвестер, которая, будучи бывшим падшим ангелом и дочерью Сатаны, знала интимные подробности о мире своего отца и его приверженцах.
Этим утром она попросила разрешения войти в Шеул-Гра и дала ему много полезной информации о Молохе. Включая тот факт, что у него была одна слабость: женщина, которой он одержим на протяжении веков. Она покончила с собой сто лет назад, и если бы Азагот смог найти её душу в Чистилище, он, возможно, смог бы использовать её против Молоха.
Гадес и его команда в этот самый момент обыскивали кольца. И Сайфер добился прогресса в своих попытках взломать основанную на заклинаниях систему безопасности Молоха, окружающую его территорию.
К сожалению, Молох извлёк уроки из ошибок Баэля, которые позволили Сайферу ускользнуть из его лап, и каждый раз, когда Сайфер находил чёрный ход, техники Молоха закрывали его. Тем не менее, Сайферу удалось получить доступ к одной из камер Молоха, и на одну драгоценную минуту Азагот увидел Лиллиану на каком-то публичном представлении. Она выглядела несчастной, но, несмотря на зернистое качество видео, искра вызова в её глазах была очевидна, и его сердце наполнилось гордостью. Его пара была крутышкой. Но в этом знании не было ничего нового.
— Эй, босс.
Громыхающий голос Гадеса, раздавшийся из-за спины Азагота, заставил застонать.
— Почему у меня такое чувство, что ты проверяешь, не совершаю ли я чего-нибудь безумного?
— Не знаю. Может, потому что ты продолжаешь приходить сюда, чтобы творить безумства, например, освобождать сотни тысяч самых злобных душ в Шеул-Гра?
А, точно.
— Можешь расслабиться. Сегодня я не нарушаю правил.
Нет, он просто планировал их нарушить. Нет, «планировал» неподходящее слово. На самом деле он разрабатывал план на случай непредвиденных обстоятельств. Последняя отчаянная попытка. Ядерный вариант.
— Я здесь только для того, чтобы передать сообщение, — сказал Гадес. — Я был наверху, разговаривал с Зи. Идесс хочет тебя видеть.
— Скажи, что я занят.
Гадес смерил его многозначительным взглядом.
— Ты действительно захочешь её увидеть. — Сердце Азагота подпрыгнуло к горлу от тона Гадеса. Он метнулся к выходу из Чистилища и практически нырнул через портал в свой кабинет. Он был пуст. Дерьмо. Он распахнул дверь и обнаружил Зубала, стоящего в коридоре, как безмолвный страж.
— Она ждёт тебя на месте чтения Лиллианы,
Азагот перенёсся туда. Идесс сидела на скамейке на краю пруда, вода в котором была ещё темнее, чем вчера. Трава под влиянием его настроения выглядела ничуть не лучше, становясь коричневой и хрустящей, как листья на окружающих деревьях.
Когда он подошёл, его дочь стояла к нему спиной, но, услышав его, встала и обернулась. Она держала что-то извивающееся, завёрнутое в одеяло с изображением зомби.
— Надеюсь, это не попытка поднять мне настроение с помощью котёнка или щенка.
Улыбка Идесс была печальной.
— Сегодня утром её доставили в ЦБП. — Она откинула одеяло, и открылось крошечное личико. — Её принесла Флейл. Для верности Призрак провёл генетический тест. — Идесс погладила тонкий чёрный локон. — Лиллиана родила. Это твоя дочь.
Земля под Азаготом резко накренилась. Он отступил, споткнувшись о молодое вишнёвое деревце.
— О, Лиллиана, — прошептал он. Все, что он мог делать, это смотреть на это маленькое чудо.
— Она совершенно здорова, — Идесс подошла к нему на шаг ближе. — Она только что выпила бутылочку.
Идесс придвинулась ещё, и Азагот невольно отступил на шаг, его ладони вспотели, пульс участился. Как такое могло случиться? Лиллиана должна была родить здесь, в Шеул-Гра, в окружении друзей и семьи, рядом с Азаготом. Вместо этого она была вынуждена родить в Аду, скорее всего, в подземелье, при жестоких обстоятельствах. И это был лучший из реалистичных сценариев. Другие слишком ужасны, чтобы о них думать. И всё же они продолжали крутиться у него в голове.
— Как… а как же Лиллиана? — прохрипел он, не отрывая взгляда от младенца. У неё были чистые янтарные глаза матери. Ч ёрные волосы Азагота.
— Флейл дала понять, что она жива. Молох прислал тебе ребёнка в качестве своего рода жеста доброй воли. Своего рода аванс. Сделай, что он хочет, и вернёшь Лиллиану в следующий раз. — Она протянула свёрток. — Хочешь подержать её?
Он хотел крепко обнять малышку и никогда не отпускать. Его руки дрожали, когда он брал её, но в момент, когда она оказалась в безопасности в его объятиях, тело Азагота расслабилось, а разум успокоился. Вся его жизнь, всё его существо было предназначено для этого момента. Этого ребёнка. Он испытывал чувства ко всем своим детям, к кому-то негативные, к кому-то положительные, к кому-то нейтральные. С большинством из них он даже никогда не встречался. С некоторыми у него сложились близкие отношения, и он их глубоко любил. Идесс. Сюзанна. Хокин. Мэддокс. Джорни. Были ещё, некоторые из них, такие как Эмерико и Жасмин, даже сейчас стояли неподалёку, пытаясь притвориться, что им неинтересно, что происходит.