Раздался тихий шёпот, кто-то переглядывался. Мне сразу бросились в глаза разные типажи: бородатый мужчина в длинном плаще, девушка с ярко-рыжими косами, похожая на анархистку, пожилой дед в вязаной шапке, несколько молодых людей, которые выглядели так, будто только-только сбежали от родителей. Сборная солянка.
Один из магов — невысокий и сухопарый, с аккуратной бородкой, шагнул к Ласке:
— Ласка, милая, что с тобой случилось? — спросил он взволнованно, мягко поддерживая её за локоть. — Ты еле стоишь.
— Да уж, — пробормотала она. — Один мудак переборщил. Лина и Даниил вытащили меня еле живой.
Он тут же бросил на меня взгляд, в котором боролись недоверие и благодарность.
Пара человек подхватила Ласку и отвела к раскладушке у дальней стены. Лина тоже опустилась на скамью, провела рукой по лбу и закрыла глаза: напряжение за эти часы выбило нас из сил. Я продолжал стоять.
Поднялась суета, все начали бегать вокруг Ласки.
— И что нам теперь делать? — спросил Лина вполголоса.
— Похоже, кому-то так приглянулась моя скромная персона, что он не стесняется в методах поиска.
— Полковник про которого говорила Ласка, — задумчиво произнесла Лина. — Я слышала об одном. Среди магов он ходит легендой. В самом плохом смысле этого слова.
— Кто такой? — нахмурился я.
— Гончая Императора, — зло вздохнула магичка. — Если он кого-то ищет, то всегда находит. Чего бы ему это ни стоило. У него какой-то особый нюх на магов. И когда он ловит свою жертву…
— То?
— То она умоляет, чтобы её убили, — горько усмехнулась Лина. — Он никого не судит, не сажает, просто истребляет. Есть один способ — он разработал его сам — называется «снятие нити». Это когда человека разрывают на части не физически, а магически, медленно вытягивая из него эфир. Представь, как если бы тебя разбирали по кусочкам, начиная с сознания, с души, оставляя гниющий кусок плоти. Ты ещё жив, но уже не ты. Как будто…
Тут мобильник Лины звонко завибрировал. Она нахмурилась, посмотрев на экран:
— Давид… — удивилась она, а потом посмотрела на меня. Я кивнул, мол можешь брать.
Мне не нужна была громкая связь, чтобы слышать, о чём он говорит.
— Извини, что так поздно… — запыхавшись произнёс он. — В аппарате у князя Воронова дикая суматоха: от него поступил приказ срочно перекрыть город, закрыть все основные дороги. Да и вообще усилить контроль. Твой друг… Даниил Градов. Ты же не с ним?
— Нет, — соврала Лина.
— Это хорошо, — выдохнул Давид. — Потому что вся эта суета из-за него. Весь город ищет его. Полиция, служба спасения, Имперцы… Все! Я думал, что это шутка. Ну может однофамильцы какие-то. Но нет. У них есть его фоторобот. Это тот же человек, с которым ты меня познакомила у Ракитиных. Слышишь? Алло! Лина!
— Да, я тут. Сплю просто, — снова соврала Лина.
— А, ну хорошо. Тогда не буду тебе мешать, — выдохнул Давид. — Просто держись от него подальше, ладно? Рядом с ним сейчас очень опасно.
— Хорошо, я поняла.
Лина положила трубку и опустошённо посмотрела на меня.
Глава 17
— Давид говорит, что город перекрыт, — сказала она наконец. — Князь Воронов отдал приказ…
— Я всё слышал, — остановил её жестом руки. — На меня теперь охотится не только гончая, но и весь город.
— Слышал? — удивилась Лина.
— Динамик у тебя слишком громкий, — отмахнулся я. — И что ты думаешь по всему этому?
Она опустила взгляд в пол, помолчала секунду — и вдруг вскинула глаза:
— Думаю, тебе нужно пойти к Имперцам, пока не поздно. Сказать: «Я не маг и всё такое», — может, они отцепятся. В тебе же нет магического, а руны это другое. «Опознавайка» не должна сработать. Иначе всё очень плохо, Даниил.
— Не всё так просто, — я поморщился. — «Опознавайка» один раз меня чуть было не зафиксировала. Если ты говоришь, что у них они стали мощнее, то кто знает, что они там обнаружат. К тому же им закон не писан. Могут объявить, что я — «псевдомаг» или мутант, да всё что угодно. Доказательствами, как я понял, они особо не заморачиваются.
Лина не знала, что ответить.
— Чёрт, — она кусала губы, обдумывая мою логику. — Хорошо, допустим, к Империи идти бессмысленно. Тогда… может, стоит бежать из города? Пока не начали массовые проверки и облавы. Сядешь на грузовик, поезд, на всё что угодно, доберёшься до каких-нибудь деревень и затаишься.
Я вздохнул. Внутри уже росло стойкое неприятие: я никогда не бегал от проблем. Да, возможно, я упёртый, возможно, сам себе закапываю могилу — но просто так сдать город на растерзание Вислам? Или позволить Ладыжину и другим подобным рыскать вокруг, подвергая опасности каждого, кто со мной хоть однажды поздоровался?