Она явно не планировала отвлекать Сайру, но девочка услышала вопрос.
- Жуткая болезнь, которая распространилась среди ведьмаков, - объяснила она. - Тех, кто не смог сжиться с имплантами или получил слишком сильные ожоги от масел, которыми питаются трояны, поражает гадкий недуг. Тело и кровь иссыхают и превращаются в… ржавчину. Человек умирает ужасной мучительной смертью. Вожди прозвали ее Проклятием Машин, которым они служат.
- Многие сочли, что это проклятие древних сайфорсеров, - скромно вставил Люциус. – Какие-то злые чары. Хотя последние исследования указывают на побочный эффект активного использования Дыхания Столикой во времена Квинтума. Некоторые из тех, кто занимался распространением эпидемии среди магов, видимо, заразились. Их гены с каждым поколением наследовали вирус. И он принял весьма ироничную мерзкую форму.
- Мой отец был единственным, кто пережил вирус, - Сайра опустила взгляд. Было видно, что вспоминать о семье ей неприятно. – Ушел лечиться из клана. И вернулся уже со мной на руках. Сказал, что Троица его исцелила и даровала новое поколение в честь прощения несостоятельности клана.
- И он же выгнал тебя, как только стало очевидно, что у тебя есть дар, - мужчина тяжело вздохнул. - Не знаю, как это открылось, но после твоего исчезновения поползли слухи о том, что твой отец завел потомство с ведьмой. Многие стали его недолюбливать и принижать. Лишь самые ярые за это поплатились.
- Ну, в итоге, они были правы, - усмехнулась Сайра. Неприятная горечь сдавила ей горло, но девочка постаралась не подать виду. – Иначе не могу представить, откуда у дочери борцов с сайфорсом появились потенциалы? Это же объяснит, как отец - единственный во всей истории - смог пережить Синдром Червя? Моя мама его просто… Мама...
Сайра запнулась. В какой-то момент ей стало просто невмоготу сдерживать комок в горле. Девочка сжала рот руками. Снова будто что-то треснуло. Вместе с маской солдата сломалась какая-то перегородка внутри, за которой изнывали в тесноте горькие противные чувства.
Из глаз брызнули слезы. Девочка сжалась, будто пыталась подавить тошноту. И чувства просто вырвались на свободу, не давая подростку вернуть над собой контроль.
- Сайра! - Аврора спешно обхватила девочку за плечи и прижала к себе. – Сайра, хватит! Прошу! Я же вижу, как тебе больно копаться в своем прошлом! Прекрати мучить себя! Доверь это мне!
Альдаго не отвечала. Дрожь пробила ее побелевшие руки. Глаза быстро наполнились влагой. По щекам заскользили капли, сверкая сине-зелеными искорками. То были лишь отсветы холодного огня. Глаза полыхали нестерпимым пламенем.
И в его бурном сиянии Люциус видел жуткое смешение горя и ненависти. Он видел безумный порыв в душе ребенка, жаждущего смерти старого друга. И всех, кто еще причиняет одинокой душе боль.
Мужчина не мог смотреть на нее без слез. Они сорвались по его щекам. Сердце сдавливала жуткая сила. Но никакой магии тут не было и в помине. Кровь отравляла горечь от осознания той же правды, что сейчас душила маленькую Мэттари: даже, если она даст волю чувствам и ненависти, это не ослабит ее боль. Не излечит душевные раны.
- Прости нас, девочка, - попросил мужчина. Соленые капли падали на его костюм. – Прости нас всех. Такова наша жестокая натура. Бездумная древность. Наш Орден проклят. И был обречен на провал, когда мы положились на стариков. На опытных, но одряхлевших воителей. Забыв про молодое поколение. Про новые взгляды и возможности. Ордо Триум превратился в скопление устаревших принципов и кодексов. И ты, бедное дитя, одна из первых пострадала из-за этого. Теперь мы расплачиваемся за свою небрежность.
- Мне плевать! - бросила Сайра, стирая слезы с лица. – Мне плевать, слышишь! Мне на всех вас плевать! Орден для меня – ничто! Я уничтожу его, если он встанет у меня на пути. Я убью всех! И ОТЦА! И тебя! Я стану главой в своей армии! Я всего добьюсь! И научу этот мир прислушиваться к детям! Ценить то, что твое по праву крови! Каждое маленькое сердце! Научу любви! Научу жизни! И, если надо, я возьму в руки оружие сто раз вместо других! Не позволю больше никого убивать! Отмерю сто смертей на каждые сто тысяч невинных. Или умру, пытаясь это сделать! ТЫ понял?! Слышал меня? Дядя Люциус! Я не остановлюсь!
- Сайрочка! – Орфа не смогла сдержать и своих слез. Ее руки не уставали сдавливать Аллессандрию в объятиях и неловко перебирать золотистые волосы. – Сайра, пожалуйста! Успокойся! Все хорошо, Сайра! Все будет, как ты хочешь! Мы все сделаем! Больше не плачь, командир!
Со стороны глупая истеричная сцена могла, наверное, показаться невменяемым слезным бредом. Но людям в комнате было не до взглядов со стороны. Дикая, непонятная сила рвала сердца трех людей. Горе одной передавалось другому. Его ощущали все в комнате. Разделяли на троих. Но не могли преуменьшить.