— Живой! Живчик!
— Если ты меня тронешь, то я тебя...
— Да ну? Уверен? — усмехнулся толстяк и приблизил свою уродливую физиономию к Мстиславу. В глубоких нарывах на щеках плавали черви. С омерзением из кривого рта выпал синюшный отгрызенный палец: — Ты думаешь, что это мой? Ха-ха-ха!
— Я буду драться!
— Оставьте его, — буркнул Блоркеп, облизывая свои губы. — Это Варвара?
— Да, — с вызовом ответил Мстислав. — Вы не посмеете её сожрать...
— Ладно. Ты все равно девицу не вернёшь... Пусть исчезнет достойно...
— Нужно похоронить...
— Нет. Мы так не поступаем, ведь другие наши выкопают. Или сожрать, или... — Он протянул лепесток странного растения в розовом окрасе с белыми точками. — Это цветок для ритуала. Попрощайся и положи ей на лоб.
— Почему помогаешь?
— Ты в долгу передо мной, дружок... Твою маму я тоже жрать не буду... Много крови вышло... Обещаю... Готов проститься?
Мстислав поцеловал чело возлюбленной и аккуратно положил на него лепесток. Кожа Варвары треснула, словно корка. Ветер унёс серебряную пыль к небу, на которую та распалась. В руках парня осталась только ненавистная удавка...
— Теперь тебя нужно вытащить отсюда, — елейно выговорила толстая сущность. — Хочешь в другой город? Вмиг домчим.
Мстислав не доверял им, но понимал, что сам скоро испустит дух.
— Хорошо, — кивнул он. — Только подальше...
— Разумеется, — потёр струпные руки Блоркеп. — Готов?
Мстислав закрыл глаза. Свистящий звук рассёк воздух. Его хлестнуло по лицу. Падение закончилось жёсткой посадкой на острый покров. Красные цветы, похожие на стекло, вонзались под кожу, а попытки вытащить их доставляли дикую боль. Нервы походили на раскалённые прутья. Жгущие порезы кровоточили. Встать на ноги не получалось: в пятки вонзались иголки. Роща требовала жертву.
Мстислав, превозмогая страдания, прокладывал путь в тщетных попытках перейти на бег. Наконец, упал в грязную землю, истекая кровью, из последних сил зовя на помощь. Степь миновала, а раны лишали организм последних шансов выжить. Вязкая окружающая атмосфера пугала. Ни одной звезды на небосклоне, а дышится очень тяжело.
Мстислав, хромая, брёл по вымощенной из светящегося камня дороге. Огни манили, ведь там жили люди. Городище возникло по мере приближения. Распахнутые ворота гостеприимно пропускали внутрь. Странно, но охрана на вышках отсутствовала. Дома необычной сферической формы и без окон плавали над пышущими кострами.
— Эй! Помогите мне! Помогите! — крикнул Мстислав.
— Сейчас!
Навстречу прибежала испуганная девушка в красивом сарафане. Она неприятно улыбнулась и жестом приказала последовать за собой.
— Ты издеваешься? — разозлился Мстислав, спотыкаясь о коряги. — Есть целители?
— Здесь... Ещё чуть-чуть... Сейчас помогут...
Самое удивительное, что ночь здесь не чувствовалась. Ни холода, ни тепла. Девушка с нескрываемым интересом разглядывала Мстислава.
— Не волнуйся. Мы это вмиг вылечим. Подожди тут... Принесу лекарства...
Юноша уселся на трухлявый выступ. Ссадины горели, как от осоки. Мир становился нереальным. Варвара ушла... Теперь она не существует. Разве что в памяти...
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Кто-то вонзил ему клыки в область ключицы, и с силой рванул на себя. Мстислав в шоке отпрянул в сторону. Та самая девушка облизывала свои губы, налитые его свежей кровью. Из построек выпорхнули жители. Один из них нацепил на себя человеческую кожу. Их красные лица выдавали и горящие голодом глаза не сулили для Мстислава ничего хорошего.
— Ты нарушил правила нашего братства. Не желаешь отплатить и идти дальше? — появился долговязый старик в одежде из человеческих обрезков кожи.
— Дальше?!
Напавшая на Мстислава с наслаждением слизывала алую дорожку и отталкивала всех, кто позарился на законную добычу.
— Нужно отдать дань. Руку или ногу. Заплати великому Бретюргону!
— Не ведись на обман! — ошарашенно крикнул кто-то из тёмного угла. Мстислав обернулся на голос и, шокированный, отвёл взгляд. Обезображенная человеческая голова, нанизанная на кол, следила за плывущими зелёным огонькам. Но говорила не она, а грудная клетка, что валялась рядом и дышала остатками лёгких. Воздух выходил со свистом, и рыдание разносилось по округе с трепыханием: — Они врут! Сначала съедят часть, а потом всё. Я не буду молчать! Убегай отсюда! Улепётывай!
— Замолчи, падший! Закрой свой... Или что у тебя там осталось...
— Дайте его мне! Дайте! — не унималась людоедка, и все покорно отошли в сторону. — Отец, он станет моим украшением в доме...
— Пусть он достанется всем, раз молчит. Треткомир, возьми большой чан. Сегодня будет пир! Вы! Взять его!