Деверо с трудом сохранял спокойствие.
Теперь серб мог принять приглашение приехать в пакистанский Пешавар на встречу с руководством “Аль-Каиды” и физиком Абу Хабабом. Зиличу надлежало привезти с собой пятнадцать килограммов урана – не оружейного, обычного топлива для реактора. На встрече Зиличу должны были заплатить за все его услуги.
Согласно плану Деверо, серб внезапно увеличит цену вдвое и пригрозит, что уйдет, если не получит свое. Деверо рассчитывал на то, что в таком случае принять решение сможет только один человек и, стало быть, с ним придется проконсультироваться. Где-то далеко, в Афганистане, УБЛ примет телефонный вызов. А высоко над ним спутник отследит этот вызов и определит местонахождение адресата с точностью до нескольких десятков метров.
Будет ли УБЛ ждать вызова? Сможет ли удержаться от искушения удостовериться, что стал обладателем урана, которого достаточно, чтобы осуществить самые жуткие его намерения?
У берегов Белуджистана на подводной лодке откроется шахта, в которой затаилась крылатая ракета “Томагавк”. Три навигационные системы будут направлять ее по пути к мишени, и вся зона, в которой сработал мобильный телефон, превратится в мелкую пыль, в состав которой войдут и останки человека, дождавшегося звонка из Пешавара.
День, когда Зилич должен отбыть в Пешавар, приближался. Позволить Зиличу запаниковать и отказаться от всего на том основании, что кто-то за ним охотится, Деверо не мог. Мстителя следовало остановить.
Было 20 августа. С приземлившегося в аэропорту Парамарибо авиалайнера сошел мужчина. Он не был профессором Медверсом Уотсоном, торжественной встречи с которым ждала на берегу реки целая делегация. Не был он и дипломатом США Рональдом Проктором, которого поджидала в порту упаковочная клеть.
Он был британским бизнесменом Генри Нэшем. Полученная в Амстердаме виза позволила ему безболезненно миновать таможню и иммиграционную службу, взять такси и отправиться в город. Там его уже ждал номер, зарезервированный в самом лучшем отеле. Номер находился на верхнем этаже, балкон его выходил на восток. Легкий ветерок позволял худо-бедно выносить духоту сумерек. В сотне километров на востоке, за рекой, псевдобританца ожидали джунгли Республики Сан-Мартин.
10. Джунгли
Американский дипломат Рональд Проктор взял напрокат машину – подержанный “чероки”. Дипломат нашел его по объявлению в газете. Условия сделки были просты и приятны: Проктор платит десять тысяч долларов наличными. Машина нужна ему только на месяц, в течение которого сюда доставят из Штатов его собственный джип. Если через тридцать дней он возвращает машину в целости и сохранности, продавец отдает дипломату пять тысяч.
То есть продавец, не ударив пальцем о палец, получал за один месяц пять тысяч свободных от налогообложения долларов. Поскольку человек, с которым он имел дело, был обаятельным американским дипломатом, а “чероки” через месяц возвращался назад, возиться с оформлением документов продавцу представлялось глупым. Зачем лишний раз привлекать к себе внимание налогового инспектора?
Проктор снял снабженные крепкими запорами гараж и складской сарайчик, расположенные за цветочным и продуктовым рынком. И наконец, отправился в порт, расписался в получении клети и перевез ее в сарайчик, дабы там распаковать и распределить ее содержимое по двум рюкзакам. После чего Рональд Проктор свое существование прекратил.
В Парамарибо крохотное консульство Сан-Мартина получило от полковника Морено предупреждение о том, что туда может обратиться за визой американец, выдающий себя за коллекционера бабочек. Визу надлежало выдать без проволочек и немедля сообщить об этом полковнику.
Однако Медверс Уотсон так в консульстве и не объявился. Разыскиваемый полковником человек сидел в центре Парамарибо в кафе и наслаждался местным пивом. Было 24 августа.
Терпение поджидавших его людей было вознаграждено на следующее утро. Очередь на паром подвигалась, как водится, медленно, а москитов в воздухе вилась, как водится, туча. На суринамской стороне богатая машина в очереди была только одна – черный “чероки” с белым мужчиной за рулем. Его украшали: помятая куртка из легкой полосатой ткани, белая некогда панама и очки в массивной оправе. Как и все прочие, он отмахивался от москитов и медленно продвигался к парому, который должен был перевезти его через реку Коммини.