Прислонившись к стене, чтобы не упасть, Брюс оглядел комнату. Зрение к нему вернулось, и, осознав, где находится, он почувствовал себя неуютно. Маленькая комната, площадью не больше 15 квадратных футов, не показалась ему ни знакомой, ни безопасной. Стены были грубо вытесаны из бетонных блоков и, что очень странно, были сверху донизу покрыты черными разводами, а кое-где на полу сажа собиралась круглыми пятнами-кляксами.
У противоположной стены поблескивала круглая стальная дверь, какие бывают в огромных сейфах, если судить по фильмам о воришках, а рядом с дверью лежала девушка. Она безжизненно распласталась на полу, ее тело обгорело до костей, от обугленной плоти поднимались струйки дыма.
– Ох! – выдохнул Брюс, стараясь сосредоточить расплывающийся взгляд на девушке.
Как ни странно, одежда на ней – черные брюки, ботинки и коричневая кожаная куртка – ничуть не пострадала. Чего не скажешь обо всем остальном...
Брюс, пошатываясь, подошел к телу и опустился на колени. И тут нахлынули воспоминания: он сражался с какими-то подростками, наделенными суперсилами... а потом... Сначала он обратился в Халка, вышел против девушки, которая метала иглы, похожие на жала насекомых. Ее звали Фононьютрия, а вместе с ним сражалась Наташа. А потом он увидел, как другая молодая женщина вспыхивает изнутри, как будто в ней разгорается огонь, еще одна девушка открыла портал и закричала той, в огне, остановиться. Он инстинктивно почувствовал, что вот-вот случится нечто непоправимое, схватил ту, что сияла все ярче, и прыгнул вместе с ней в открытый портал. Халк не знал, что должно было произойти, но вряд ли их ожидало что-то приятное. Куда бы ни вел портал, они, по крайней мере, оказались вдали от Мстителей.
В обеих своих ипостасях – и ученого, и супергероя – Брюс видел достаточно трагедий и смертей. И все же погибнуть в битве – это одно... Ничего хорошего, конечно, к такому привыкнуть невозможно, и он видел, как пали многие его друзья и враги. И еще он видел, как болезнь выедает людей изнутри, и все ждал, когда же наука продвинется достаточно, чтобы его изобретения помогли построить прекрасный новый мир. Брюс Бэннер искренне сочувствовал всем погибшим и пострадавшим.
Сидеть рядом с мертвой или умирающей было тяжело. Он смотрел на обугленное тело молодой женщины и пытался представить, сколько лет она прожила, быстро ли погибла. Знала ли она, что произойдет, когда у нее в груди вспыхнуло пламя, или просто подчинилась суперсиле? Брюс грустно покачал головой: у него не было даже рубашки, чтобы снять и прикрыть женщине лицо. Прежде чем превратиться в Халка, он предусмотрительно снял одежду.
Медленно поднимаясь, он вдруг услышал снизу сухой хруст, как будто кто-то наступил на рассыпанные макароны.
Брюс отступил на шаг и заставил себя еще раз взглянуть на обугленное тело. Как ни странно, черная, совершенно сгоревшая кожа посерела и осыпалась с костей, а из-под пепла появлялись алые волокна мышц, на них нарастали синеватые вены – эта картина напомнила Брюсу прокрученную на большой скорости съемку помертвевшего за зиму леса, в котором весной начинается новая жизнь. Бэннер замер. Он восхищенно следил, как появляется новая живая плоть, накрывает мышцы, с влажным чмоканьем ставит на место кости, постепенно охватывая все тело. В пустых глазницах появилась густая, как желатин, жидкость, а из нее образовались затуманенные глаза. Глядя на этот процесс регенерации, Брюс подумал, уж не восстанавливалось ли его тело примерно так же после пережитого взрыва.
И, наконец, на голове женщины показались серовато-синие волосы. Они росли очень быстро, и вот уже длинные пряди ниспадали на пол поверх пепла и остатков обугленной кожи.
Девушка с силой втянула воздух и перевернулась – Брюс от неожиданности отшатнулся. Она закашлялась, из ее рта вырвались черные клубы дыма. Девушка вытерла губы, сплюнула на пол и села. Когда она огляделась, Брюс чуть не рассмеялся: вид у девушки был такой же ошарашенный, как совсем недавно у него.
Увидев Брюса, она мгновенно подобралась, в ее глазах вспыхнули искры.
– Эй, ты! Рассказывай, откуда взялся и что делаешь в моей каморке. И не ври!