К полудню пришел Аек Реест. Мэр встретил того сам и предложил ему тизан. Они выпили по чашке, поговорили о погоде и перешли к самому главному.
– Раз разговор идет отлично, думаю, настало время поговорить о сути проблем, – сказал Аек.
– Откровенно говоря, я и сам бы об этом хотел поговорить.
– Серьезно?
– Серьезно.
– А я думал, вы игнорировали меня все это время, так как не хотели меня видеть.
– Я не хотел разводить панику, прежде, чем будут хоть какие-то результаты.
– Я похож на паникера?
– Информация должна быть получена вовремя или она может стать опасной.
– И каковы результаты?
– У нас большие проблемы, дорогой посол, – он всегда обращался к нему «дорогой посол», когда хотел дружеского общения.
– У «нас»? – у посла искренне поднялись от удивления брови.
– Да. Я бы сказал у всего Пограничья.
И мэр рассказал ему почти все, умолчав о легате и Д’Энуре, с его группой. Тишина повисла в кабинете. Они пили тизан в абсолютной тишине и только когда он закончился, Аек спросил:
– И зачем Империи это нужно?
– Кто-бы знал. Большая политическая игра безлика и беспощадна.
– Я не могу не передать об этом Совету.
Совет Эльфов был советом старейшин больших городов эльфов. У народа эльфов не было единого монарха и решения принимались именно Советом.
– Подождите, дорогой друг, может, сначала сами попробуем избежать кровопролития?
– Интересно, и что же вы придумали?
– У нас есть пойманный наемник. Его показания могут заставить передумать сомневающихся.
– Один бандит?! Ха-ха-ха! – Аек рассмеялся. – Слово одного наемника ничего, против воли дворянского общества. Вам нужно предоставить их всех, и то наврятли Вас послушают.
– Меня, да, – тихо сказал мэр. Его хитрый прищур успокоил Рееста. – Гвурий сказал, что у них есть подозрения, кто является инициатором этого безумия. И в Сенате есть те, кто готов выступить против.
– Пфф! Сенат уже давно не тот, что раньше, мой друг: сегодня они могут лишь пачкать пергамент.
– Да, но у них есть выход на дворян. Столичное дворянство не бывает едино; всегда есть те, кто против. Если к Императору подадут жалобу одновременно Сенат и множество авторитетных дворян, можно будет рассчитывать на положительный для нас исход. Правящая Мать нейтральная фигура, ее власть не так абсолютна, как кажется; ей придется признать свою неправоту.
– Если кто-то услышит Ваши слова, Вас могут обвинить в измене…
Пастопол улыбнулся:
– Я верен только Приграничью, и Вудбургу в частности, мой друг. Когда нас втягивают в войну против нашей воли, мы не имеем права сидеть, сложа руки.
– И, тем не менее, слов одного наемника может оказаться недостаточно, чтобы убедить Сенат и дворян. К тому вы же понимаете, что за наёмником могут отправить убийцу?
– Более того, я предлагаю дать убийце выполнить свою работу.
– ?
– Пусть столичные политиканы думают, что у них все идет по плану. Нам проще будет самим действовать.
– Раз вы предлагаете такое, то у Вас должно быть что-то, что поможет перетащить Сенат и дворянство на нашу сторону.
– Не что-то, а кто-то.
– Не томите…
И мэр рассказал ему о происшествии с Д’Энуре, описывая все те подробностях, что знал сам.
– А я думал, старик Д’Энуре отошел к праотцам, – изумился Аек.
– Я и сам так думал, но его смогли точно опознать. Если человек с таким авторитетом начнет компанию по защите Приграничья, то его точно поддержат и Сенат и дворяне. Игнорировать его слова точно не станут.
– Он уже дал согласие?
– Пока нет. Но именно поэтому я и прошу у тебя помощи.
Аек недоуменно на него взглянул:
– Ты, у меня?
– Да. Я не могу не поприветствовать такого человека, поэтому собрал званый ужин, сегодня вечером. Я хочу, чтобы и ты там был. Пока я буду убеждать самого Д’Энуре, ты поговоришь с его ученицей. Она эльфийка, тебе проще будет найти с ней общий язык. Возможно, попрошу помощи у Гвурия. Если его брат-сенатор даст гарантию поддержки, то убедить его будет легко.
– Хорошо. Но у меня есть одно условие.
Проганик напрягся:
– Какое?
– Налей ка, мне еще тизана.
Они добродушно рассмеялись, и мэр поднялся с кресла, за новыми порциями.
***
Рей вышел из терм чистым, отдохнувшим и довольным; может дело теле старика, уставшее от поездки, а может благодаря полученной в термах эмоциональной разрядке. Он пришел к себе в комнату, завалился в кровать и тут же уснул. Проснулся Рей от стука в дверь. За дверью стоял молодой человек, что представился секретарем мэра. Молодой человек сообщил, как мэр польщен его прибытием в город и приглашает Д’Энуре и его спутников на званый ужин.