Наконец, подошла Ложкина.
– Злыдни и обормоты, – проворчала она, – ещё и дорожку кровью испачкали. Лилька придёт – ругаться будет. И правильно! Попробуй потом ещё отстирать её, дорожку такую…
Она подошла к Гришке и тут я стал свидетелем удивительного, почти мистического, исцеления: она как-то неожиданно-резко схватила Гришку под мышки, чуть приподняла, потрясла, пнула его, перевернула и пнула ещё раз, но уже гораздо сильнее.
Не успел я вознегодовать, мол, зачем же так издеваться над трупом, как из груди данного трупа раздался протяжный хрип, затем он и вовсе закашлялся, и застонал.
– Ну, вот и всё, – ворчливо сказала Ложкина и повернула голову к Печкину, – Пётр Кузьмич, пойдём-ка котлетки лучше кушать, я там уже всё и разогрела давно. Котлетки из телятинки, как ты любишь. Покушаешь, пока тёпленькие…
И при этом она так умилительно улыбнулась, словно это и не Ложкина вовсе, а кроткий херувим из садов иерихонских.
Я аж глаза протёр от изумления, настолько разительным был переход от свирепой любительницы пинать трупы до заботливой хозяюшки.
– Ты давай иди, Варвара Карповна, – степенно молвил Печкин доминирующим голосом, – готовь там на стол, что ли. Я сейчас туточки проконтролирую и приду. Ступай.
Ложкина без всяких на то возражений, как миленькая, развернулась и посеменила в комнату.
– Вот это дисциплина! – невольно восхитился я.
– А чё там! – махнул рукой Печкин, но скрыть самодовольный вид не смог, – с моё поживешь и не такому научишься. Бабу нужно в узде завсегда держать – первое правило стабильной и счастливой семьи. Иначе чёрте что получится.
Я был с ним солидарен. Хотя, чтобы научиться этому, явно нужен недюжинный педагогический талант. Можно даже сказать, призвание свыше.
– Что случилось? – наконец-то открыл глаза Гришка и, застонав, схватился за голову.
– Осторожнее! – сказал я, – а лучше пока полежи, Гриша.
– Кто это меня так, а? – с невольным уважением в голосе спросил Гришка. Силу он почитал.
– Я, – опустил покаянно голову Жасминов, – извини, Григорий. Не хотел тебя убивать. Так оно как-то само получилось.
– Ыыыых, – понуро махнул рукой Гришка и со стуком откинул голову обратно на пол.
– Осторожнее! – опять воскликнул я.
– Может, в больницу его надо? – с беспокойством спросил Жасминов, впрочем, как мне показалось, больше имитируя беспокойство, артист всё-таки.
– Не надо меня в больницу! – перепугано взвился Григорий, затем опять уронил голову на пол и сдавленно ойкнул.
– Но ты же ранен, – попытался пробиться к Гришкиному голосу разума я. Но то ли разум у Гришки был размером с грецкий орех, то ли я растерял в этой ситуации дар убеждения: сколько я не уговаривал, а склонить его к посещению врача вообще не вышло: Гришка до ужаса боялся уколов и людей в белых халатах.
– Меня лечить надо по старинке, – прохрипел Гришка, морщась от боли, – мы у нас в цехе только так и лечимся. И ещё иногда и дёгтем. Но это если совсем уж…
– Чекушку ему надо, – пояснил Печкин и со вздохом добавил, – жаль, что я сейчас не могу. Меня Варвара Карповна ожидает. Но обязательно подойду позже.
С этими словами он торопливо ретировался.
– Ишь, хитрый какой! – прохрипел Гришка осуждающим голосом, – это он просто не хочет на бутылку скидываться.
– Я денег на бутылку сам дам! – торопливо заявил виноватый Жасминов, – вот только где её приобрести? Магазины, небось, уже закрыты.
– Скажи Герасиму, он сходит, – дал ценный совет из-под стола Гришка умирающим голосом. – И скажи, пусть поторапливается. Худо мне. Могу и не дождаться.
– Я мигом! – просиял Жасминов. Он был счастлив, что всё более-менее благополучно разрешилось и теперь ему не придётся идти в тюрьму. На повергнутого Гришку он старался не смотреть, видимо совесть таки мучила.
Пока Жасминов ходил хлопотать насчёт выпивки, мы с Гришкой остались наедине. Нет, так-то моим первым желанием было уйти, но бросать раненого в голову человека одного я побоялся. Кто его знает, что может взбрести в его надтреснутую голову. Ещё, не дай бог, дом решит поджечь, ради интереса.
– Муля, – прохрипел Гришка с пола. – У меня беда.
– Да, Гриша, мне жаль, что так всё получилось, – посочувствовал соседу я.
– Не потому, – махнул рукой Гришка, – Лилька пошла тёщу с автобуса встречать…