– Да уж, – кивнула актриса и вдруг взглянула на меня с озорством:
– Муля! А давай я с тобой сейчас пойду!
– Вы? – я так удивился, что затянулся слишком сильно и опять закашлялся.
Немного откашлявшись, я спросил ухмыляющуюся Фуфу:
– Это шутка такая была, да?
– Ну почему же шутка, – величественно кивнула она, – я иногда вспоминаю наш тот последний разговор, где ты усомнился, что я могу сыграть любую роль…
– Я не сомневался! – воскликнул я и испугавшись, что слишком громко и сейчас перебужу всех соседей, перешел на шепот, – я хотел сказать, что я прекрасно знаю, что вы можете сыграть любую роль. В том числе и роль моей девушки. Но они же сразу увидят… эммм…
Я замялся, подбирая слова.
Фаина Георгиевна фыркнула:
– Ты имеешь в виду мой возраст? Не хочешь, чтобы они подумали, что ты альфонс, который увивается за престарелой тёткой?
– Я бы не так сформулировал, – осторожно уточнил я, – скорее за немолодой уже, но эффектной и мудрой женщиной, с которой так приятно скоротать тихий вечерок где-нибудь в приморском ресторане…
– Да ты прямо поэт, Муля, – хихикнула Фаина Георгиевна и добавила, – вон Любочка Орлова до сих пор молоденьких девочек в кино играет, и ничего.
Я не стал ей говорить, что она будет пытаться играть их до семидесяти лет. А вслух сказал:
– Но спасибо за предложение…
– Не глупи! – фыркнула Фаина Георгиевна, – сейчас освещение на улице не очень, я загримируюсь и так сыграю, что никто ничего не поймёт! Вот увидишь!
– Зачем оно вам? – спросил я, ожидая подвох.
И не ошибся, когда она практически промурлыкала:
– Во-первых, ты убедишься, что я – гениальная актриса и могу сыграть любую роль. А во-вторых, ты мне будешь должен за это одну услугу.
От этого «во-вторых» я поёжился. А Злая Фуфа продолжила охмурять меня коварным голосом:
– Решайся, Муля!
– Надеюсь, эта ваша услуга не потребует от меня, чтобы я выпрыгнул в окно с пятого этажа?
Фаина Георгиевна укоризненно покачала головой и задорно подмигнула.
И хотя моя интуиция кричала, вопила, орала: «Беги, Муля! Беги!», я всё-таки согласился. Мне позарез нужны были эти деньги. А в Фаине Георгиевне я был уверен, что уж она точно не будет любопытствовать, что там, в свёртке. Ей главное доказать, что она актриса и сыграть свою роль.
– По рукам! – сказал я и решительно затушил окурок.
– Я буду готова через полчаса, – молвила Фаина Георгиевна таинственным голосом. – Ожидай меня в своей комнате, Муля. Дверь только не запирай, а то буду стучать и проснутся соседи.
С этими словами она удалилась из кухни. А я стоял и не знал, радоваться мне или начинать паниковать. Но на кону были большие деньги, и я выбрал первый вариант. Надеюсь, в понятие «услуга для Злой Фуфы» не входит функция «пристрелить Завадского»?
Полчаса пролетели словно одна минута. И когда дверь открылась, я чуть не подпрыгнул на месте – в комнату впорхнула женщина, точнее девушка. О таких в народе говорят «фифочка». Она была в какой-то необыкновенной кокетливой шляпке, которая совершенно неубедительно, практически на добром слове, держалась на густых игривых локонах цвета топлёной платины. Из-под коротенького плащика белопенно выбивались рюши и воланчики. И только присмотревшись повнимательнее, можно было отметить слишком уж толстый слой грима, накладные ресницы и парик.
– Я готова, – мелодичным капризным голоском юной прелестницы сказало воздушное создание и протянуло мне руку, затянутую в блестящую кружевную перчатку.
– Изумлён, – только и смог пробормотать обалдевший я.
Фаина Георгиевна засмеялась серебристым смехом. Её этот смех прозвучал как колокольчик, и я бы поверил, если бы не знал, что за этим серебристым смехом стоит человек с характером крокодила.
Мы вышли из квартиры (я всю дорогу молился, чтобы никакой Белле не вздумалось выйти на кухню и увидеть всё это. Иначе даже не представляю, что им всем говорить буду).
Но обошлось.
Мы шли по ночному проспекту, неясные тени, отбрасываемые нами от фонарей, искажали наши черты, и я очень надеялся, что засевшие в засаде товарищи, не поймут, что к чему.
Так, потихоньку, мы дошли до нужного места.
– Вон тот дом, – тихо сказал я.
– Я знаю, – также шёпотом ответила мне Фаина Георгиевна и бесстрашным ледоколом потащила меня на буксире к заветному подъезду.
Мы вошли в пропахший извёсткой подъезд, и никто нас не остановил. Но я не расслаблялся – знал, что «брать» нас будут при выходе.
– Вы не будете бояться, если я оставлю вам тут одну? – шёпотом спросил я. – Я быстро.