– Сколько? – спросила Полина Харитоновна, аккуратно заполняя листочек.
– Штук сорок должно хватить, – поморщилась Дуся, подсчитывая. – И селёдку тоже нужно будет обязательно. С лучком. Под водочку хорошо пойдёт.
Бабы покивали, соглашаясь, а я решил напомнить о себе:
– Кхе, кхе! – выразительно покашлял я, – я вам не мешаю?
– О! Муля пришёл! – всполошилась Дуся, – а мы тут немножко с девочками покумекали, свадьба же на носу, пора начинать готовить.
– Я надеюсь, вы готовить хоть не в моей комнате планируете?
Все вежливо похихикали, словно я пошутил.
– А это кто? – кивнул я на незнакомую женщину.
– А это Галя Синицына, фрезеровщица завода подъёмно-транспортного оборудования, член бригады коммунистического труда, между прочим, – отрекомендовала женщину Ложкина.
– А в моей комнате член бригады коммунистического труда что делает? – поинтересовался я невинным голосом.
– Так это… у неё свёкр завтра в деревне кабанчика колоть будет, так мы у них мясо сразу закажем. Свежатинка чтобы была.
Я так и не понял, почему свадебное меню и заказ «кабанчика» нужно было обсуждать в моей комнате.
Видя моё не самое радушное настроение, Белла сказала:
– Муля, пошли пока покурим. Сейчас они всё допишут и уйдут.
Я пожал плечами и вышел вслед за Беллой, скорчив траурное выражение лица. Надо будет с Дусей провести беседу.
– Ой, а ты знаешь, Муля, Музу как подменили, – заявила мне Белла, подкуривая от конфорки.
Я дождался своей очереди и подкурил тоже:
– В каком смысле?
– Носится с этим котёнком, как с писанной торбой. Щелкунчиком назвала, – ответила Белла и посмотрела на меня сияющими глазами, – это ей просто кого-то любить и заботиться надо. Заняла у меня червонец до получки, накупила продуктов. Сегодня суп варила. И поёт всё время.
Я улыбнулся. Тот случай действительно изменил всё. Я вернулся из магазина (успел до закрытия и купил три бутылки молока). В комнате у Музы я застал весёлый переполох. Пока меня не было, она его выкупала. Вычесала. И даже синий бантик на шею повесила.
Мы пытались поить малыша молоком. Пипетки не было, так поили с помощью тряпочки. Вроде неплохо получалось. И, когда котёнок наелся и уснул, Муза вдруг тревожно сказала:
– Муля, а оставьте его пока мне? – и заглянула просительно в глаза.
Не успел я ещё ничего ответить, как она быстро-быстро затараторила:
– Он же ещё маленький, его кормить через пару часов опять нужно будет. Ночью вставать. А вам завтра на работу, Муля. Пусть у меня чуть подрастёт, а потом заберёте.
– Конечно! – обрадовался я, – вы меня прямо выручили, Муза. А то я, честно говоря, даже не знал, что с ним и делать.
Муза была настолько счастливая, что даже не отказалась от трёх бутылок молока.
А котёнок обрёл хозяйку (правда она ещё об этом не знала).
– Так что на неё сейчас любо-дорого посмотреть, – сказала Белла, затушила окурок и ушла.
А я остался на кухне, задумчиво глядя через окно на ночную улицу.
Если бы я раньше знал, что для Музы именно это «триггер», я бы давно ей котёнка или щенка подарил. Но одного котёнка мало. Сейчас у неё эмоции, забота, смысл жизни. А через месяц-второй он подрастёт, и его все соседи подкармливать будут. Или мышей ловить станет (кстати, я точно даже не знаю, с какого возраста коты ловят мышей). Ну, не важно. Я обещал Фаине Георгиевне, что для Музы и Беллы составлю «программы успеха». С Музой первый сдвиг уже есть. Но вся беда в том, что сдвиг этот временный. Следовательно, эффект нужно закрепить.
Я задумался. Чем можно заменить в сердце Музы котёнка? Найти ей мужика, как для Ложкиной? Очень сомневаюсь. Муза вся экзальтированная и одухотворённая, в её глазах образ мужчины, как мне кажется, это некая помесь Шаляпина и лорда Байрона. И на других мужчин она даже не посмотрит. Это я примерно так думаю, образ может быть совершенно другим. Но тут фишка в том, что так просто и не угадаешь, как надо.
А ещё же остаётся Белла.
Но слона нужно есть по кусочкам. Так что сначала разберёмся с Музой.
И, кажется, я придумал, как.
Как раз из моей комнаты начали расходиться товарищи соседки, оживлённо переговариваясь. Полина Харитоновна и Лиля зашли на кухню.
Здесь следует отметить, что на кухне под потолком были протянуты верёвки и, когда на улице заряжали дожди, соседи развешивали бельё на этих верёвках. Чаще всего – Лиля сушила так Колькины шмотки.
Вот и сейчас они зашли на кухню снять какие-то тряпки.