— Это гибрид такой. Правильно называется брюква Куузику. — Охотно пояснил Красильников, — когда скрещивают брюкву с турнепсом…
Он хотел ещё добавить что-то о чудо-гибриде, но Анна Васильевна, Ирина Семёновна и Матильда Фёдоровна, видя, что моё внимание переключилось на вопросы выращивания гибридной брюквы в условиях Заполярья, категорически взбунтовались.
— Муля, а вы что больше любите, брюкву или капусту? — невпопад влезла в разговор Матильда Фёдоровна и тут же добавила. — А вот наша Танечка…
Её супруг с досадой крякнул и прервал рассказ о чудесных свойствах Куузику прямо на полуслове.
За столом повисла неловкая пауза, но недолго. Инициативу радостно перехватила Анна Васильевна, которая начала рассказывать, как Валентина в детстве любила капусту.
Глядя на Валентину, я даже не сомневался, что любовь к капусте она пронесла через всю свою жизнь. Как, впрочем, и к остальным продуктам питания.
— Муля, а вы с какими артистами знакомы? — задала вопрос Ирина Семёновна, — вы же все театры контролируете, мне Надежда Петровна рассказывала.
— Да я почти всех понемножку знаю, — пожал плечами я, — по работе изредка действительно приходится пересекаться. Но не сильно близко.
— А с кем больше всего? — влезла в разговор Таня и заработала от матери одобрительный взгляд.
— Больше всего? — задумался я и хмыкнул, — у меня в соседях Фаина Раневская и Орфей Жасминов. И Пётр Кузьмич Печкин ещё, но он сейчас переехал в Костромскую область.
При имени Жасминова глаза у девчонок затуманились. А вот мамашки ихние уцепились за знакомое имя Раневской. Имя Печкина впечатления не произвело.
— Вам нравится Раневская? — спросила Ирина Семёновна.
— Конечно! Она превосходная актриса, — уверенно сказал я. — Других таких нет.
— Актриса должна быть красивой, — заявила Матильда Фёдоровна и с гордостью посмотрела на свою палтусоподобную Таню.
— Актриса должна быть актрисой, — не согласился я, — и внешность для актрисы — это второстепенный вопрос. Главное, как она играет.
— Не могу согласиться… — надулась Матильда Фёдоровна.
— Но ведь для ролей нужны различные типажи, — ответил я, — и красавицы, и с характерной внешностью, и молодые, и старые. Согласитесь, юная красавица не сыграет замученную фашистами мать. Правильно?
Матильда Фёдоровна нехотя кивнула. Хотя видно было, что в душе она не согласна.
— А я считаю, что это за профессия для девушки — быть актриской? — влезла в разговор Анна Васильевна и с триумфом метнула злорадный взгляд на Матильду Фёдоровну. — Женщина должна быть добропорядочной. Быть хранительницей семейного очага. И зарабатывать деньги. Вот моя Валентина учится на бухгалтера, в институте, между прочим. Хорошая профессия, которая всегда позволит крепко стоять на ногах. И себе, и мужу.
Она посмотрела на меня красноречивым взглядом, чтобы удостовериться, понял ли я посыл или нет.
Я сделал вид, что ни черта не понял.
Тогда Анна Васильевна предприняла вторую попытку:
— А актриски эти что? У них, говорят и поведение слишком лёгкое…
Этого уж стерпеть Матильда Фёдоровна не могла. Она сперва побагровела, затем набрала полную грудь воздуха. А так как грудь у неё и так была полная, то закачалась, словно два огромных надувных шара.
Все мужчины за столом позабыли даже о брюкве, фаршированной зелёным горошком, и словно загипнотизированные кролики уставились на эти интересные покачивания.
Надежда Петровна, видя, что скандал вот-вот разгорится, предложила гостеприимным голосом:
— А давайте пока передохнём? В гостиной легкие закуски. Там есть и патефон. Желающие могут потанцевать…
При этом головы всех мамашек и дочек моментально, словно подсолнухи к солнцу, повернулись ко мне.
Я мысленно вздрогнул. Танцевать с ними я не хотел совершенно. Тем более под патефон и на глазах всех этих мамочек.
Потому что вот так потанцуешь один танец, а потом сразу жениться придётся. Тем более столько свидетелей.
А Надежда Петровна тем временем продолжила говорить:
— Мужчины могут покурить. А Дуся пока поменяет блюда. Мы потом вернёмся к чаю…
Все с радостью и заметным облегчением покинули гостеприимный стол и ломанулись в гостиную. Я хотел ломануться самым первым, иначе прямо чувствовал, что меня сейчас точно поймают и придётся как минимум танцевать.
Но убежать далеко не успел — меня перехватила Надежда Петровна: