— Чтобы не тратиться на лишние экземпляры, — подхватила Уокер. — Знаю про существование подобного.
— В лесу нет металла, поэтому это оружие, если что, нам поможет. Ну и твой излюбленный электрический жезл. Они проверяют обмундирование на выходе? — уточнил Люк.
— Нет. Ты проходишь через рамку, она показывает, что ты чист и полностью готов к выполнению задания, и все. Это что-то вроде ошейника, только током не бьет. — Уокер посмотрела на лицо собеседника, которое еле поддерживало равнодушие, не давая вступить во власть волнению. — Не бойся, через нее все проходили. Не помню ни одного случая, чтобы она кого-то остановила.
— Ладно. Тогда выдвигаемся.
Агент и неофит разложили металлические листы по всему периметру тела и натянули сверху латекс, который отлично удерживал их внутри.
— Не забудь второй костюм, — напомнила Эллен, на что Люк ответил вопросительным взглядом. — При выдвижении куда-то мы надеваем поверх обычный белый. И, кстати, если бы не он, то латекс бы открыл все наши тайны, — внимательно осмотрев неофита, отметила Уокер. — И еще это, — она взяла со стола маленькое устройство и кинула в сторону парня, который мгновенно его поймал. — Назовешь?
— Микрофон, меняющий голос, — тут же слетело с уст Эткинса.
— Мистер Кобб будет негодовать.
— Я бы забрал его с собой, — признался Люк.
— Ты бы выжил для начала, — усмехнулась Эллен, цепляя на себя микрофон. Все необходимые ей приспособления уже были разложены по специальным отделениям, существовавшим в верхнем костюме. — Маску надень и на выход, — скомандовала девушка. — И… удачи тебе.
Уокер не произносила эту фразу, как и любую другую, показывающую неравнодушие, примерно вечность — так казалось лично ей. До появления в ее жизни Люка она успела даже забыть об их существовании в принципе. Только дисциплина и жезл. Никаких эмоций, никакого человеческого отношения. Но та Эллен внутри нее, оказывается, не умерла: она ждала своего часа, ждала человека, которого не проймет система и который будет сражаться и побуждать на бой других. Хотя бы Уокер — это тоже результат.
— Взаимно, — откликнулся Эткинс, проверяя карманы и микрофон. Он взял со стола маску и поднес ее к лицу: та приняла его очертания и «впилась» в кожу самостоятельно. — Готов.
Агент и неофит вышли из тренировочной комнаты и направились в сторону выхода из корпуса: там их ждал спуск в метрополитен, ведь иного транспорта в их случае не предоставлялось: как верно понял Люк, они под землей. Но он мог представить недоумение всех, кто об этом не догадывался.
— Проходите через рамки, пожалуйста, — донесся голос одного из агентов.
И Люк, и Эллен знали, что самым подозрительным в их ситуации является показывать волнение. Когда ты делаешь что-то запрещенное, нужно вести себя как можно более естественно. К счастью, «Мундита» научила бороться с эмоциями на «пять с плюсом», поэтому двое, посмотрев друг на друга, двинулись в сторону стоящих рядом рамок и сделали шаг в них.
Раздалась сирена. Подняв головы вверх, Эллен и Люк увидели на каждой из рамок загоревшийся красный свет.
— Внимание! Уровень опасности: высокий. Повторяю. Уровень опасности: высокий, — раздался механический голос.
Движение агентов и неофитов было приостановлено, а контролирующий процесс человек тут же начал связываться с остальными и вызывать подкрепление.
— Чего стоишь? Беги! — крикнула Уокер.
Она сорвалась с места, бросаясь к дверям, которые должны были выводить к входу в метрополитен. Отмерев, Люк последовал ее примеру. Он старался не отставать от Эллен, которая периодически оборачивалась, смотря, не схватили ли Эткинса. Но агенты просыпались очень медленно, видимо, привыкнув, что происшествий в ходе данной процедуры никогда не случалось.
— Эткинс! Быстрее! — доносился ор Эллен параллельно со звуком разряда тока и оповещением о том, что она испытывает волнение.
Сердце стучало как сумасшедшее: быстрый темп, нестандартная ситуация и малейшее неравнодушие к судьбе человека, которого она знает две недели, — все это не могло вязаться с маской спокойствия.
— Эй ты! — раздался мужской голос в конце пути, которому следовал Эткинс.
Люк думал, что ускоряться уже некуда, но поняв, что в метрополитене работают специальные агенты, которые заметно усложняют задачу, смог совершить невозможное. Он слышал речь уже не одного, а нескольких работников. Все их слова сливались в единое и неразборчивое месиво звуков, которое лишь нагнетало обстановку. В какой-то момент неофиту начало казаться, что он сходит с ума: разговоры отдалялись, а голова становилась ватной. Он пытался сопротивляться эмоциям, и это вызвало что-то очень похожее на опустошение. Он бежал, но не понимал, куда и к кому бежит. А точно ли есть к кому?
Судьба умела подавать знаки: монотонные голоса агентов были прерваны женским, знакомым Люку. Это был визг, который заставил Эткинса вернуться на землю и заметить в нескольких метрах от себя выход на платформу. Люк спешил как мог, в конечном счете тоже забежав в тускло освещенный подземный переход.
— Уокер! — крикнул он, начав вертеться по сторонам в попытке найти блондинку.
— Эткинс, сюда! На один из путей, — донесся голос вперемешку с эхом. Он был таким звонким на фоне гула, созданного охранниками. Прислушавшись, Люк понял, что их стало намного больше, чем было изначально: видимо, подкрепление прибыло. Он не понимал, как прорвется к Эллен, но терять уже было нечего. Или сбегать, или умирать, как верно заметила его наставница, — другого ему уже не остается.
Парень терялся. Стараясь бежать и восстанавливать дыхание одновременно, он понесся к предполагаемому пути.
— Уокер? Ты здесь? — робко произнес он.
— Это второй! — донеслись голоса из тоннеля, который Люк покинул минутами ранее.
Эткинс посмотрел на рельсы и на двери, выводящие на платформу, и принял решение довериться своей интуиции второй раз за день. Он спрыгнул вниз, прямо на путь, но тут же ощутил каждой клеточкой порыв ветра. Прямо по рельсам шел поезд.
«Мундита» успела научить Люка двум вещам: блокировать эмоции и быстро реагировать. И оба эти качества помогли ему отскочить в сторону, неудачно ударившись спиной об угол платформы, что отозвалось болью в затылке. Несущийся в нескольких сантиметрах от вжавшегося в холодный камень Эткинса поезд оглушал. Проезжал не только по рельсам, но и по ушам с нервными окончаниями, однако Люк все никак не позволял себе реагировать.
Как только поезд миновал, Эткинс с опаской отлип от платформы, смотря в темноту, откуда появился первый.
— Эллен! — крикнул он. Ноги не держали. Встав на четвереньки, Люк начал подползать к центру рельсов. Он смотрел в кромешную тьму, надеясь определить в ней хоть что-нибудь, но ничего не видел. — Эллен!
— Тревога, — раздался механический голос, а затем последовал удар током.
Эткинс, схватившись за шею, рухнул на рельсы, ловя ртом воздух.
— Парни, он здесь! — чужой мужской голос был близко. — А девчонка где? — слишком близко, но Люку было так безразлично.
Он корчился от разряда тока и не отводил взгляда от конца пути. Он не видел Уокер и не знал, где она сейчас и жива ли вообще. Он не обращал внимания на то, что может быть схвачен, лишь в хрипе выкрикивал имя, которое за все время знакомства с агентом так ни разу и не назвал вслух.