Но скорей всего, хозяйка этого дома еще не встала. Ведь было совсем рано. И кроме того… что сказать дальше? Ну, ответит она ему: да, кошка у меня пропадала, а теперь вот вернулась домой.
И о чем они будут говорить потом?
— Пойдем отсюда, — вздохнул он.
— Ты не заберешь ее с собой? — спросила Биби.
— Зачем? — покачал головой Тиббе. — У нее есть хозяйка. А у меня и так кошек полон дом.
Они молча побрели прочь.
Какое же у нее было неприятное лицо… у их дорогой Мурли, зажавшей в зубах бьющуюся птицу…
Рыжая сестра
Стояла непроглядная ночь, когда Мурли встретилась со своей сестрой на крыше Страхового банка.
С вестью о встрече к Мурли пришла пекарская Сдобочка и сказала:
— Твоя сестра ждет тебя. У нее что-то срочное. Ты должна пойти немедленно.
Издалека Мурли учуяла семейный запах. Самый родной из всех запахов — запах дома… и поэтому она, вытянув шею, нежно пропела:
— Носик-носик?
— Вот еще! — раздраженно фыркнула сестра. — Здороваться с тобой я стану, лишь когда ты будешь прилично выглядеть.
— Не уверена, что это когда-нибудь произойдет…
— Конечно, произойдет. Этой же ночью. Момент настал!
— Когда настал? — спросила Мурли.
— Вот сейчас и настал. Раньше было нельзя. И позже тоже будет нельзя. Это твой последний и единственный шанс. Идем.
— К тебе домой?
— К нам домой. В наш сад.
На востоке небо над крышами едва заметно побледнело, готовясь к рассвету. Теперь Мурли могла видеть свою сестру. Та все еще была настроена крайне враждебно.
— Ты же прогнала меня, — напомнила Мурли. — Сказала, что больше не желаешь меня видеть. И ужасно разозлилась, когда я взяла чемоданчик хозяйки. Не могла же я тогда уйти нагишом.
— Что было — то прошло, — перебила ее сестра. — Хозяйка так ничего и не заметила. У нее не счесть чемоданчиков, и дом ломится от одежды… сама ведь помнишь.
— А уж в каком ты была бешенстве, когда я перестала быть кошкой! Ты же всю меня исцарапала, прогоняя из сада.
— Ладно-ладно, — примирительно буркнула сестра. — Кто старое помянет, тому глаз вон… Можешь возвращаться.
— Такая, как есть?
— Послушай, этой ночью ты можешь излечиться. Этой ночью или самое позднее — ранним утром.
— Откуда ты знаешь?
— Ведь со мной приключилась та же самая история.
— Да, тетушка Мортье мне рассказывала.
— Но у меня болезнь не зашла так далеко. Дело в том, что и я слопала какую-то дрянь из мусорного ящика. И со мной начали происходить ужасные вещи. Исчезли усы, а хвост с каждым часом становился все короче и короче. И я заметила за собой такие странные наклонности! Например, мне захотелось ходить на задних лапах. Или принять душ. Вместо того, чтобы вылизать себя язычком!
— И что тогда? — спросила Мурли.
— Меня излечил лесной дрозд. Я просто-напросто съела лесного дрозда. Ты же знаешь, они редкие гости в наших садах. Обычно пролетают мимо. И вот случайно я поймала одного, представляешь? Тут же все прошло, как дурной сон… Я слышала, что лесные дрозды питаются какими-то травами, которые помогают от всех болезней. От твоей тоже помогут.
— Ну так что, дрозды прилетели? — спросила Мурли.
— Они будут пролетать мимо здешних мест сегодня ночью. Или ранним утром. Поэтому ты должна немедленно пойти со мной. Уже начинает светать.
Не двигаясь с места, Мурли задумалась.
— Идем же, — торопила ее сестра. — Скорее домой.
— Но у меня теперь другой дом, — сказала Мурли, — другой дом и другой хозяин.
Она смолкла. Чердак и обитавший на нем Тиббе внезапно показались ей такими далекими. И совсем чужими. А сестра ее пахла теплым и родным семейным запахом.
— Помнишь, как мы ловили скворцов в саду? — угадала ее колебания сестра. — Помнишь, как прекрасен наш сад весенней порой? Вспомни золотые шары… они как раз зацвели. Когда у тебя появится хвост, ты опять сможешь гулять в них. Ты сможешь сидеть у хозяйки на коленях и мурлыкать. Ты сможешь вернуться к нормальной кошачьей жизни. Не понимаю, почему ты сидишь здесь до сих пор и черт-те о чем думаешь! Ты дрожишь, тебе холодно. Идем, скоро ты снова покроешься теплой шерсткой.
Мурли и впрямь замерзла. Как чудесно было бы сейчас вновь очутиться в своей рыжей шубке, подумала она. И растянуться во всю длину на дорожке, нежась на солнышке. Какое счастье вылизывать себя язычком, вытянув вверх заднюю лапку и покусывая брюшко… Счастье вновь обзавестись коготками, которые можно выпускать и втягивать по собственному усмотрению. И, потягиваясь, точить коготки, добираясь по ножке стула до заветной новехонькой обивки.